Нексус - Скотт Вестерфельд, Дебора Бианкотти, Марго Лэнэгэн (2017)

– А нынешний Жирный вторник будет особенным, – сказала Рьян.

Тибо пристально взглянул на нее:

– Что ты имеешь в виду?

Девушка смотрела вдаль, будто пыталась вспомнить что-то. На мгновение ему показалось, что он снова ее потерял, но потом она посмотрела обратно на него, твердо и уверенно.

– Пайпер. Девушка, которая дала мне имя.

Тибо кивнул, глядя ей в глаза.

– Она тут босс, да?

Рьян отпрянула.

– Ты работаешь на нее?

– Нет. – Он снова коснулся ее плеча. – Но она похитила кое-кого, и я пытаюсь их найти. Ты знаешь, где Пайпер? Что она планирует?

Рьян стряхнула его руку, сделала большой глоток воды.

– Когда-то она старалась меня помнить. Писала записки, чтобы держать меня в голове.

Тибо не удержался от улыбки.

– У меня есть такой друг.

– Пайпер – бывший друг. Но некоторое время я искала для нее людей. По всей чертовой стране собирала таких, как мы. Расширяла ее влияние.

Теперь голос Рьян утратил неопределенность и звучал жестко и горько.

– А теперь нет? – спросил Тибо.

– Нет, с тех пор, как выяснила, что она задумала.

Девушка вздрогнула, а вместе с ней вздрогнул и сам мир…

Люди и музыка на заднем фоне застыли, мерцая. Последние звуки оживления перестали проникать сквозь завесу, оставив Тибо и Рьян в полной тишине. Лица людей стали серыми, рты беззвучно открывались. и все мельтешило, как в старых немых фильмах.

Тибо почувствовал, что ускользает, истончается, как в те моменты, когда он думал о Квинтоне Уоллесе и ощущал кислый запах пороха.

– Оставайся со мной. – Он крепко стиснул ее предплечье. – Оставайся в реальности!

Рьян посмотрела ему в глаза, не моргая.

– Я поняла, что именно помогла устроить. Но уже слишком поздно пытаться это остановить.

– Остановить что?

Рьян закрыла глаза и нахмурилась, как будто ей было тяжело думать об этом. За ее спиной движения людей замедлились, начали таять, и Тибо снова почувствовал дрожь.

– Она собирается поднять флаг Марди Гра, – сказала Рьян. – Фиолетовый, зеленый и золотой.

Тибо покачал головой.

– Что это значит?

– Фиолетовый – правосудие, зеленый – вера, золотой – власть.

Теперь толпа двигалась не только позади Рьян, но и сквозь ее лицо и тело. И сквозь его руку, удерживающую ее. Он отпустил ее, как будто она его ужалила.

– Постарайся остаться с…

– Правосудие для банкиров, которые нас обманывали. Вера в правду. И власть для нас.

Далеко-далеко тело Тибо пронзила дрожь, а позвоночник превратился в лед.

– Власть для людей, обладающих силой. – Голос Рьян звучал виновато. – Но для всех остальных – пепел. И я помогла ей организовать это. Миллионы людей – и все это моя вина.

– Что произойдет? – требовательно спросил он. Но она таяла…

Все таяло, бледнело, выцветало. Толпа превращалась в бесформенное пятно. Тибо почувствовал, как падает в муть Нигде, присоединяясь к Рьян, теряя связь с миром. На мгновение он ощутил прелесть безымянности, роскошь истончиться, позволить дыре поглотить его…

– Клип.

Это сказало его тело. Разум ухватился за мысль, пока рукав девушки таял между его пальцами. И когда Тибо снова потянулся к ней, то не нашел ни руки, ни тела. Ее имя, этот ничего не значащий обрывок, пропало в реве огромной карнавальной толпы, в мелькании ярких линий внимания между людьми.

Девушка превратилась в ничто. Оставила его на самом краю, готового упасть, и его имя превратилось в лохмотья.

Глава 42

Жулик

– Итан? Это ты?

Соня выделялась даже в бурлящей толпе разодетых фанатов Марди Гра. На ней были серебристые микрошорты и облегающая бархатная жилетка, малиновые волосы ниспадали на голые плечи. Солнце просвечивало сквозь белые перья, торчащие вверх из ее маски с клювом. Она была невероятно привлекательна.