Дочь Сталина - Розмари Салливан (2015)

Но тут у Светланы начались проблемы с визой. Сэр Исайя писал своему другу Фрэнсису Грэхем-Гаррисону, характеризуя ее как «обладающую чувством собственного достоинства, серьезную, умную, немного меланхоличную (ничего удивительного в ее обстоятельствах) леди, достаточно представительную и обаятельную». Могло показаться, что она держит себя как «принцесса какого-нибудь маленького немецкого двора» или как «знатный вельможа, сосланный на чужбину», но он читал ее книги, и она действительно талантлива. Его письмо заканчивалось словами: «Мне хотелось бы найти человека, который поймет затруднительное положение миссис Питерс и увидит, какой она благородный и трогающий душу любого человек. Я не вижу причин, по которым нельзя позволить ей приехать и пожить здесь какое-то время, но я должен проконсультироваться с вами». Грэхем-Гаррисон послал письмо в Министерство внутренних дел Великобритании, и Светлана получила британскую визу.

К первому августа Светлане удалось продать дома в Лоренсвилле и в Пеннингтоне и вернуть большую часть своих денег. Друзья Розы нашли ей квартиру в Кембридже, которую она могла себе позволить снимать. В конце августа Светлана и Ольга улетели в Британию, чтобы начать новую жизнь.

Часть четвертая

Школа жизни на западе

Глава 30

Чосер-роад

Светлана поселилась в квартире 12-В по Чосер-роад. Дом принадлежал доктору Роберту Денману, профессору земельной экономики в Кембридже. Здание было сырым и унылым, типичным английским викторианским домом, навевавшем клаустрофобию. Зато позади него был большой и красивый сад, который спускался к ручью. Чосер-роад находилась на окраине города, и путь к центру лежал мимо ботанического сада вдоль извилистого потока. Квартира Светланы располагалась в чердачной мансарде и словно вышла из девятнадцатого века. Маленькая, без центрального отопления, она действительно могла служить декорацией к «Богеме». Горячая вода остывала в трубах, а холодный ветер задувал из вентиляционных отверстий, расположенных за газовой плитой. В письмах к Розе Шанд Светлана шутила, что новое жилье напоминает ей «старую Россию». «Очень много воспоминаний и очень холодно». В доме было еще две квартиры, в которых жили пожилой библиотекарь-ирландец на пенсии, который всегда приглашал ее на чашечку чая, и супружеская чета из Южной Африки с двумя детьми.

Ольга жила в школе, в пансионе, и Светлана приезжала на поезде или на автобусе, чтобы забрать ее на выходные. «Френдз», основанная в 1702 году как квакерская школа, славилась своим интернациональным составом учащихся. Ее здание возвышалась над средневековым рыночным городком Саффрон Уолден с его узкими улочками и переулками, где дома теснились, как дружелюбные соседи. Вначале, испуганная новым окружением и пытающаяся скрыть свою неуверенность Ольга пыталась оставаться американкой. Будучи ультрапатриотичной, она жаловалась, что все вокруг ненавидят американцев. Ее раздражало, что англичане не празднуют День благодарения. Но через несколько недель она уже была в восторге от новой школы. К удивлению Светланы, она даже стала говорить с акцентом кокни, чтобы быть совсем как британцы.

Ольга вспоминала:

«Мы все время переезжали. Мы мотались между Калифорнией, Карлсбадом, Принстоном, по всему Нью-Джерси. У меня все время был новый дом». Теперь, обретя некоторую стабильность, она завела близких подруг среди своих соседок по общежитию. Там были девочки из Брунея, Кувейта, Уганды, Зимбабве, Южной Африки и, конечно, Англии. Вскоре она обрела удивительное чувство принадлежности к некой общине:

Пресса начала было гудеть, когда мы переехали в Англию, но каким-то образом маме удалось защитить меня от этого. Я все еще ничего не знала о моем деде. («Френдз») была потрясающей школой, где меня приняли, и я расцвела. Впервые в жизни я почувствовала себя личностью. Впервые.