Тайна имения Велл - Кэтрин Чантер (2015)

– Я начал пахать поля, – сказал Марк. – С этим все нормально. Ограду я тоже починил, так что новый приплод поросят мы сможем безбоязненно выпустить в загон. Еще предстоит выкопать и отправить на хранение корнеплоды. Говорил я тебе?.. Думаю, мы… я должен вырыть погреб и накрыть все ивняком. Мы сможем выращивать такое, что нигде уже не растет. Если получится, будет очень выгодно.

– А как же овцематки? – спросила я, приободренная его обстоятельностью.

– А что с ними?

Вылив кофейную гущу на землю, Марк взялся за топор.

– Ну… спаривание? – старалась я подобрать правильное слово. – Ты называл это случкой…

Марк со всей силы опустил топор, и полено разлетелось на две половинки.

– Нет, я их не случал.

– Не случал? Значит, следующей весной у нас не будет ягнят? Но почему?

В своем ответе он сделал ударение на местоимении я. В словах звучала горечь:

– Я ничего не делал потому, что я не видел смысла заглядывать так далеко в будущее.

Значит, без ягнят. Надо будет сказать Люсьену, что весной ягнят не будет. И что это будет за весна без ягнят? Совсем не похоже на Марка – махнуть рукой на часть работы на ферме. Создавалось впечатление, что он сборная модель, которая начинается разваливаться в моих руках. В моей власти было вновь собрать его, вернуть того мужчину, которым, как мне казалось, он был, поэтому я проглотила вертящийся на языке ответ и вновь спросила, чем я могу помочь.

– Я вскопал огород, – сказал он, – но было бы чудесно, если бы ты смогла прибрать в теплице. Если этого не сделать, то в следующем году рассада будет болеть.

Ягнят не будет, но хоть что-то же будет.

– Хорошо. Я обещаю, что сделаю это в ближайшие пару дней… обещаю…

– Спасибо, – сказал он, положил топор на чурбан и опять принялся нагружать дровами тачку.

Как бы я описала время, проведенное в Велле? Здесь в большей степени, чем в других краях, ощущалась смена времен года. Сумерки и рассветы стали теми вехами, по которым мы измеряли время. А дни тем временем тянулись своим чередом, и я не знала, какой нынче день. И так незаметно проходила неделя. А ночи… Что бы я могла записать в вахтенный журнал насчет того, как я проводила ночи? Да никак. Сплошные сны и бред.

Минуло четыре или пять дней после разговора с мужем. Мне почудилось, что я услышала звон разбитого стекла. Погода за окном была просто ужасная. Пылающий закат на фоне пурпурных облаков предвещал, что сильный ветер не утихнет еще несколько часов. Было трудно понять, что же я на самом деле услышала. Рыдающий Люсьен сбежал вниз по лестнице. Из окна спальни внук видел, как Марк что-то ломает в теплице.

– Оставайся в доме, Люсьен!

Град жалил мне лицо и барабанил по крыше пришедшего в негодность автомобиля, но все эти звуки были лишь фоном для сумасшедшего молота, который неистовствовал рядом в сопровождении звона разбиваемого стекла. Марк в одних джинсах и футболке удар за ударом разрушал теплицу. Подошвы ботинок топтались по битому стеклу. Осколки, выступающие из треснутого скелета рам, рвали на нем одежду, впивались в тело…. Кровь стекала по его загорелым рукам и капала на лежащие под ногам градины, которые ошибочно можно было принять за снег. Спрятавшись за живой изгородью, я наблюдала за происходящим до тех пор, пока Марк не выдохся. Все, что осталось от теплицы, – невысокая бетонная стена и металлический остов каркаса из погнутых прямоугольников и квадратов. Со стороны это напоминало разбомбленное здание. Буря затихла, ветер немного унялся, а градины падали уже не так густо, как прежде. Излишне яркий для ночи свет озарил кровь на его руках.

– Я сдержал свое слово! – всхлипывая, произнес Марк. – Смотри. – Резко развернувшись, муж показал на вскопанные грядки. – Ты сказала, что наведешь порядок в теплице, и я тебе поверил. Ты мне пообещала.

Мне нечего было ему ответить.