Водоворот. Запальник. Малак - Питер Уоттс (2001, 2010, 2013)

Пять секунд спустя им хотелось лишь одного – бежать. Лабин – предвидев поведение жертв задолго до этого, на подсознательном уровне, – лишил их возможности пользоваться ногами. Он чувствовал чисто символическое, отстраненное нежелание переходить к следующему неизбежному шагу, но они увидели гораздо больше, чем позволяли соображения безопасности. Кен совершил ошибку – если бы он не был столь беспечен, то не допустил бы конфликта, – однако непоправимое уже случилось. Свободные концы топорщились, их пришлось обрезать.

Свидетелей не было. По крайней мере тут детям мудрости хватило. Не было криков – только тихие вздохи да мягкий треск сломанных позвоночников. Обошлось без пустой мольбы о пощаде. Одна девчонка даже попыталась заговорить, расхрабрилась, словно осознав, что достигла – с невероятной быстротой, ведь не прошло еще и минуты, – точки, за которой терять уже нечего.

– Mange de la marde, enculé,[18] – прохрипела девушка, когда Лабин склонился над ней. – Какого черта ты тут Лени Кларк изображаешь?

Кен моргнул:

– Что?

Девчонка плюнула кровью прямо ему в лицо и дерзко уставилась пустыми белыми глазами.

«Да, – подумал Лабин, – может, из тебя и вышел бы какой-то толк».

И сломал ей шею.

* * *

Все это тревожило. Он понятия не имел, что бывшая напарница успела прославиться.

Кен решил поискать «Лени Кларк» в Водовороте. Тот закашлялся и посоветовал сузить поиск: по предыдущему запросу вышло пятьдесят миллионов ссылок.

Кен приступил к исследованию.

Кларк была анархисткой. Освободительницей. Модным символом. Ангелом-мстителем, поднявшимся из глубин океана, дабы сровнять с землей систему, которая надругалась над ней и превратила в жертву. Кларк имела последователей; пока только в Н’АмПацифике, но молва о ней распространялась. Орды недовольных, беспомощных людей нашли человека, которого могли понять, такую же жертву, женщину с непроницаемыми глазами, научившуюся давать отпор. Правда, кому именно, согласия не было. Какой армии? Ни шепота. Кларк была русалкой. Кларк была мифом.

«Лени мертва», – напомнил себе Лабин, но ни одна из найденных им ссылок этого не подтверждала.

Может, Кларк все-таки сумела спастись. Энергосеть обещала эвакуировать «Биб». Лабин тогда, как и все, подумал, что их обманывают. А Лени единственная решила остаться и проверить.

«А если выбрались вообще все? Может, что-то случилось, когда я ушел…»

Он запустил поиск по остальным: Элис Наката, Майкл Брандер… Джуди Карако, для полноты картины. Водоворот знал многих людей с такими именами, но ни один из них не имел статуса Кларк. Кен прогнал тот же список через Убежище: результаты вышли более однородными, данные повыше качеством, но суть осталась прежней.

Только Лени Кларк. Нечто с ее именем заразило весь мир.

– Лени Кларк жива, – прошептал голос в ухе.

Лабин узнал его: один из стандартных бесплотных подсказчиков, которые являются из Убежища в ответ на запросы пользователя. Кен с удивлением взглянул на экран. Никаких команд он сейчас не вводил.

– Это почти точно, – продолжил голос, далекий, лишенный всякой интонации, как будто он говорил сам с собой. – Лени Кларк жива. Температура и соленость в пределах нормы.

Он замолчал.

– Ты – Кеннет Лабин. Ты тоже жив.

И оборвал связь.

* * *

Анонимность. В ней заключался весь смысл.

Лабин знал нормы обслуживания в «Ридли» и в других подобных заведениях, незаметно для других разбросанных по всему миру. Здесь не сканировали сетчатку, не распознавали лиц. Хозяев заботило только одно: клиент не должен никому причинять вреда. В колбах из матированного стекла на четырнадцатом этаже царило равенство. Каждый становился никем. И все-таки кто-то в Убежище назвал его по имени.

Кен уехал из Санта-Круса.