Чужое сердце - Шарлотта Валандре (2011)

– Как дела, деточка? Здесь красиво, я не ошиблась с выбором. Ладно, нечего тянуть резину. Мне хочется, чтобы вы прекратили ваши поиски, которые ни к чему не приведут. Я могу помочь вам при одном условии, что вы пообещаете мне не вступать в контакт с человеком… Сейчас я ничего не могу вам сказать, это было бы слишком опасно для меня, но пятого июня две тысячи седьмого года я выйду на пенсию. В этот день я смогу дать вам имя того, у кого забрали сердце утром в день вашей пересадки. Я не знаю, что вам сказало начальство в больнице, но трансплантаты путешествуют, и никак не докажешь, что это именно ваше сердце. Но если это может прекратить ваши мучения, я это сделаю. В конце концов, вы жили с доктором Леру, который участвовал в этой операции и мог бы, даже если он не имеет на это права, вам об этом рассказать. Вот, надеюсь, это поможет вам вернуть себе спокойствие. Документы у меня, ксерокс всего досье, отдать его я вам не смогу, но скажу, как ее зовут. Да, это действительно была женщина, молодая, бедняжка, автокатастрофа, я проверила, это было до закона две тысячи четвертого года, как раз перед введением штрихкода. Я это делаю потому, что я очень вас люблю и верю в вас.Взволнованная, я без слов целую Генриетту, киваю, чтобы она поняла, что я исполню ее волю. С меня как будто сняли огромный груз, меня заполняет глухое спокойствие. Сердце бьется медленно. Я перестаю слышать гул набитого людьми зала. Я глажу Генриетту по руке, у нее на лице облегчение, потом я хватаю стакан с виски, который она отставила. Проваливаюсь в кресло, принюхиваюсь к резковатому аромату янтарной жидкости и с удовольствием пробую пригубить этот редкий виски. С улыбкой думаю о том, что это новое пристрастие, возможно, однажды исчезнет так же, как и появилось в моей жизни.

Зима 2006/2007-го тянется на редкость медленно. Звонков мало. Я почти нигде не бываю. Не работаю. Сколько я ни обращаюсь к коллегам, работы для меня нет. Любовь запаздывает. Я много слушаю музыку, продолжаю арт-терапию. Сколько могу, занимаюсь Тарой.

Пытаюсь компенсировать дистанцию, которую я бессознательно создавала между нами в самые первые годы, во время инфаркта и пересадки. Я боялась слишком привязаться к дочери, создать связь, которая, возможно, не продлится долго. Я поняла, что я хотела оградить ее от горя, чтобы она не слишком тосковала, если я ее покину.

Борясь с чувством вины, примеряю на себя роль идеальной матери. Я иду даже на экстремальный опыт приготовления пирогов в моей портативной печке, которая плохо прогревается. Дочка хотела бы, чтобы для привлечения жениха я сделала приворотный торт «Ослиной Шкуры» [17] .

Магия на меня не распространяется, мои пироги отказываются всходить. Напротив, их объем как будто уменьшается. Никакие дрожжи не могут преодолеть едва живое тепло моей печки. Приходится держать в ней тесто в два раза дольше, чтобы потом извлекать из нее блин – суховатый и часто переслащенный. Моя мать пекла прекрасно, – так что опять у собаки родилась кошка. Я испытываю легкий стыд, но прикрываю его улыбкой, когда Тара на тротуаре перед школой с хохотом излагает мои подвиги всем: «Моя мама умеет готовить испорченные пироги». А потом добавляет с трогательным желанием защитить меня: «Но это не страшно…»

Мои верные друзья – это моя неподражаемая Лили, ставший необыкновенно ласковым кот Икринка и Коко – бессмертная и запойная красная рыбка.

Коко по всем параметрам не укладывается в норму. Никто не знает, сколько лет красной рыбке. Внешних признаков старения – никаких. Когда я взяла ее к себе, мне сказали, что она может прожить несколько месяцев. Ошибка. Уже больше двух лет она плещется в аквариуме и хватает воздух на поверхности воды, когда голодна.

Лили страшно интригует рыбка – она часто следит как загипнотизированная за кругами, которые та нарезает. «Как можно всю жизнь крутиться на месте?» Потом однажды Мисс Марпл триумфально заявляет, наведя точные справки: