Горбун, Или Маленький Парижанин - Феваль Поль Анри (1993)

— Для меня в мире нет никого, кроме тебя, — заговорила принцесса, — и без тебя я чувствую себя слабой и покинутой. Суди меня, но с жалостью: тех, кто страдает, должно жалеть. Ты упрекаешь меня, что я не помогла раздернуть пелену, затемнявшую твой рассудок, но в бреду ты меня так любила, что я — клянусь тебе! — боялась того мига, когда ты придешь в себя.

Аврора бросила взгляд в сторону двери.

— Ты собираешься меня покинуть? — в испуге вскричала мать.

— Так нужно, — ответила девушка. — Я почему-то чувствую, что Анри зовет меня, что я ему нужна.

— Анри! Всегда Анри! — с отчаянием в голосе прошептала принцесса. — Ему все, матери ничего!

Аврора устремила на нее горящий взор своих широко раскрытых глаз.

— Будь он здесь, сударыня, — мягко ответила она, — и будь вы далеко отсюда, в смертельной опасности, я говорила бы с ним только о вас.

— Это правда? — в восторге воскликнула принцесса. — Неужели ты любишь его так же, как меня?

Аврора дала матери обнять себя и прошептала:

— Ах, матушка, если бы вы поняли это раньше! Осыпая дочь поцелуями, принцесса говорила:

— Послушай, я знаю, что значит любить. Мой благородный и милый супруг, который сейчас слышит меня и памятью о котором наполнено это место моего уединения, должно быть, улыбается у Господнего престола, прозревая до самой глубины моего сердца. Да, я люблю тебя сильнее, чем любила Невера, потому что к любви женщины у меня примешивается любовь матери. Я люблю не только тебя, но и его в тебе, Аврора, моя единственная надежда, мое счастье! Послушай, раз ты любишь меня, то и я полюблю его. Я знаю, если я его оттолкну от себя, ты меня разлюбишь, ты писала об этом, Аврора. Что ж, я готова открыть ему свои объятия!

Внезапно принцесса побледнела: взгляд ее упал на донью Крус. Цыганка вышла в кабинет, дверь в который находидась подле дивана.

— Вы откроете ему свои объятия, матушка? — переспросила Аврора.

Принцесса молчала, но сердце ее неистово билось. Аврора вырвалась у нее из рук.

— Вы не умеете лгать! — вскричала она. — Он мертв, вы считаете, что он мертв!

Принцесса опустилась в кресло, и прежде чем она успела ответить, из кабинета вышла донья Крус и преградила путь Авроре, которая бросилась было к двери. Донья Крус была в накидке и вуали.

— Ты доверяешь мне, сестричка? — спросила она. — У тебя есть отвага, но нет сил. Я сделаю за тебя все, что ты хотела сделать.

Затем, обратившись к принцессе Гонзаго, она добавила:

— Прошу вас, сударыня, велите запрягать.

— Ты куда, сестричка? — обмирая, спросила Аврора.

— Госпожа принцесса скажет мне, — твердо ответила цыганка, — куда надо ехать, чтобы его спасти.

6. ПРИГОВОРЕННЫЙ К СМЕРТИ

Донья Крус стояла у дверей и ждала. Мать и дочь стояли друг напротив друга. Принцесса только что велела запрягать.

— Аврора, — проговорила она, — я не ожидала, что твоя подруга станет мне советовать. Она говорила за тебя, и я на нее не сержусь. Но что эта девушка возомнила? Что я стану продлевать сон твоего рассудка, чтобы помешать тебе действовать?

Донья Крус невольно подошла поближе.

— Вчера, — продолжала принцесса, — я была врагом этому человеку. И знаешь почему? Он отнял у меня дочь, и, кроме того, все говорило за то, что Невер погиб от его удара.

Аврора напряглась, но глаз не подняла. Она так побледнела, что мать шагнула вперед и поддержала ее. Аврора сказала:

— Продолжайте, сударыня, я слушаю, По вашему лицу видно, что вам удалось распознать клевету.

— Я прочитала твои записки, дочь моя, — ответила принцесса. — Это очень красноречивая оправдательная речь. Человек, сохранивший в такой чистоте девушку, которая двадцать лет жила у него под крышей, не может быть убийцей. Человек, возвративший мне дочь такою, о какой я не грезила даже в самых честолюбивых материнских мечтах, должен иметь незапятнанную совесть.