Палач. Да прольется кровь - Андреа Жапп (2012)

– О, лосьон для рта будет лучше, хотя он и намного дороже, – заметил аптекарь.

– Зайду, когда у моей хозяйки он закончится, – солгала Мартина.

– Отлично, тем более что мой порошок так же хорошо очищает и освежает, как комнатные пряности[157], которые вам продают по совершенно бессовестной цене, уверяю вас!

Мартина вышла, задыхаясь от смеха, с полными пакетами дамских штучек. Тем более что она не была обделена мужским вниманием. Боже милосердный, какое удовольствие покрыть себе кожу ароматным и маслянистым цветочным кремом! Это ее так развеселило, что она отправилась за следующей покупкой. Китовый ус Маленье![158]

Она снова спустилась по улице Роны и вошла под портик какого-то здания. Осторожно осмотревшись по сторонам, чтобы убедиться, что во дворе никого нет, кроме нескольких кур и привязанного на цепь поросенка, который внимательно смотрел на нее, удивленный этим вторжением, Мартина сняла свой накрахмаленный батистовый чепец, по которому сразу можно было узнать в ней служанку из хорошего дома или зажиточную торговку, и вынула из сумки другой – из толстого льна грязно-белого цвета, какой носят крестьянки. Сложив свою коричневую накидку, подбитую кроличьим мехом, вынула широкое пальто из грубой шерсти, затем повязала старую, совсем вытертую сине-фиолетовую шаль так, чтобы та закрывала шею и низ лица. После этого она вышла из двора, сгорбившись и волоча ноги, – ни дать ни взять, нищая старуха, каких полно в городе.

Начал падать мелкий холодный снег, и хитрая служанка поздравила себя с этим. Теперь у нее есть причина опустить голову, к тому же на улице почти никого не осталось. Зеваки, уличные торговцы и все прочие нашли хороший предлог заглянуть в какую-нибудь таверну, чтобы хорошенько подкрепиться.

Зажмурившись от падающих с неба крохотных холодных снежинок, Мартина разглядывала здания в конце улицы Роны. Затем она остановилась перед портиком, над которым висел потухший фонарь. Его окна, затянутые свиным пузырем, были выкрашены суриком. Должно быть, когда за ними зажигают масляный светильник, они начинают ярко светиться красным. Лупанарий[159], причем выглядит очень неплохо[160]. Скорее всего его устроили здесь недавно, так как раньше она ничего подобного не замечала. Напротив возвышалась все та же невзрачная таверна «Расчесанная собака», куда входили и выходили клиенты.

Мартина колебалась всего несколько мгновений. Она много раз проходила мимо, но никогда не была в этой харчевне. А что, если там ее разоблачат? В такое место никто из женщин не заходит, за исключением танцовщиц и случайных шлюх, которых профессионалки и их сутенеры пинками выгоняют на улицу, дабы положить конец такой бесчестной конкуренции. Но она достаточно стара, чтобы кто-то обратился к ней с непристойным предложением. И потом, она еще вполне может выкрутиться с помощью какой-нибудь хитрости или дерзости. Кроме того, мадам Беатрис рассчитывает на нее. Итак, вперед!

Мартина спустилась по ступенькам, ведущим в зал таверны, что оказалось нелегким занятием для ее старых ног, лихорадочно прикидывая, кем ей предстать: маленькой незаметной мышкой или приветливой кумушкой с луженой глоткой – развлечение, которое особенно ценят завсегдатаи подобных заведений?

В это время перед полуденным перекусом в большом зале в ряд у изжелта-серой стены, выпачканной в саже, сидели несколько клиентов. В воздухе витали тяжелые, невероятно затхлые запахи старых соусов, вареной рыбы, кухонного чада и уборной, которая, судя по всему, находилась во внутреннем дворике. Чуть пожав плечами, Мартина решила: к дьяволу незаметную серую мышь! Она выбрала центральный столик, чтобы хорошо слышать все, что говорится вокруг. Бросив быстрый взгляд вокруг, успокоилась: никаких горластых пьянчуг и бесстыжих девок в сильно декольтированных платьях. Состроив насмешливую улыбку, Мартина принялась ждать. Хозяин, мэтр Расчесанная Собака, подкатился к ней с не особенно любезным видом. Вот только всяких оборванцев в его заведении еще не хватало!