Будильник в шляпной картонке. Колокол смерти (сборник) - Энтони Гилберт (1939)

Сохранилась еще среди людей, чье классическое образование осталось втуне, иными словами, тех, кто уходит из школы в четырнадцать лет и сразу забывает все, что почерпнуто из книг, трогательная вера в существование некоего плана, скрывающегося за хаосом нынешней жизни. На войне они говорят: «Если отлита пуля с номером твоего солдатского жетона, она предназначена тебе». В мирной жизни они верят в то, что рожденный быть повешенным может быть кроток, как ребенок Самуил кисти сэра Джошуа Рейнолдса, но все равно ему суждено кончить жизнь на виселице. Такие люди воспринимают любое совпадение как знак таинственного промысла, который управляет нашей жизнью. Поэтому мистер Артур Брэди, безработный, ничуть не смутился, когда мистер Крук положил руку ему на плечо точно в тот момент, когда он разглядывал на запачканной странице газеты помещенную на ней фотографию. Использовалась эта газета как обертка для твердого, словно камень, куска горбуши за два пенса и пакета жареной картошки за пенс. Подобно большинству своих друзей, Брэди черпал сведения либо с чьих-то слов, либо из таких печатных изданий, как это. При этом нельзя сказать, что он был таким уж прилежным читателем, в чем он сам охотно признался бы любому. Тем не менее, увидев фотографию с сопровождающим ее текстом, из которого следовало, что полиция всячески пытается установить личность покойника, он так и застыл на месте.

– Вот те на, – проговорил Брэди, – так это же он. – И торжественным тоном, наверное, заинтриговавшим бы случайного прохожего, добавил: – Выходит, те башмаки не так уж ему помогли.

Вот тут-то ему на плечо и опустилась чья-то рука, чья-то сильная рука, и стиснула его так сильно, что не вырваться.

– Так-так-так, – сказал мистер Крук. – Да это же Брэди. Или я обознался?

Тот недовольно повернулся, и Крук сразу понял, что память его не подвела. Несколько лет назад он спас этого типа от вполне заслуженного наказания за незаконное проникновение в чужой дом, и воришка в знак благодарности прислал ему часы – часть своей добычи. Они до сих пор хранятся у Крука, и он с удовольствием рассказывает эту историю.

– Ну что, Брэди, – заговорил Крук, довольный, как мальчишка, которому удалась веселая шутка, – как делишки? Между прочим, те твои часы все еще тикают. Поживее тебя, если хочешь знать мое мнение. – Он с откровенным интересом оглядел нездоровое лицо Брэди. – Ладно, оставим это. Что, приятеля встретил?

– Я смотрел на фотографию на этом клочке газеты, – зачем-то стал оправдываться Брэди.

– Ну, а я о чем? Что, знаком с этим парнем?

– Этот тот, чье тело нашли в церкви.

– По словам полиции, так. Необычное место, тебе не кажется?

Брэди тут же замкнулся, как устрица в раковине.

– Ничего про него не знаю.

– Да брось ты, – отмахнулся Крук. – Ты ведь меня не боишься, верно? Я в полиции не служу. Выкладывай, приходилось встречаться с этим малым?

Такой профессионал был Брэди не по зубам. Он уворачивался, врал, призывал в свидетели небо, но Крук, который наряду с другими талантами обладал способностью в самую жару выманить гиппопотама из пруда, вскоре заставил Брэди признаться, что тот таки видел убитого накануне его гибели.

– И где это было?

– Рядом с Драммонд-отелем, – угрюмо хмыкнул Брэди, обнажая пеньки зубов, почерневших от многолетнего курения дешевого табака.

Крук кивнул. Он немало знал о Драммонд-отеле, представлявшем собой на самом деле обыкновенный третьеразрядный пансион, да и не желавший казаться ничем другим. Его почтовый адрес был: Драммонд-Хаус, Литтл-Эрлс-Мьюз, Юго-запад.

– А раньше приходилось с ним сталкиваться?

– Мне – нет.

– Странно, что ты запомнил его с одного раза, не находишь?

– Да нет, если подумать, ничего такого особенного.