Замурованная. 24 года в аду - Найджел Кауторн (2010)

Британский турист Стивен Криксон из Хайтона, Ливерпуль, вспоминал, что когда Фрицль оставался в одиночестве, он демонстрировал свои эпатажные вкусы в этих вопросах. «Он был мерзким извращенцем, и все местные жители и постоянные отдыхающие знали, что он из себя представляет. Мальчики по вызову, транссексуалы... ему бы все сгодилось. В какой-то момент один из завсегдатаев бара заметил его вместе с шестнадцатилетним ребенком».

Его видели держащимся за руки с молоденьким парнишкой и знали, что он платил за секс с мальчиками-подростками по вызову и проститутками-трансвеститами. Британские отдыхающие принимали его за немца, а не за австрийца из-за его привычки занимать за собой шезлонг, оставляя на нем пляжное полотенце.

«На пляже перед нами он строил из себя господина и к персоналу относился с презрением, – рассказал Криксон, отдыхавший в Паттайе со своей девушкой. – Он не нравился абсолютно никому».

В одной из немецких газет появились снимки из тайского путешествия Фрицля 1998 года, где его поездка была представлена «джентльменским вояжем». На них он изображен улыбающимся и загорелым, так как он валялся с голой грудью на пляже, плавал на серфе в обтягивающих плавках, наслаждался вниманием тайской массажистки, ужинал в ресторанчиках под открытым небом и закупал сувениры на местных рынках Паттайи, не тревожась ровным счетом ни о чем на свете.

На вопрос, достаточное ли внимание уделила полиция его поездкам, Франц Польцер ответил: «Его отпуск к нам не имеет никакого отношения».

И все же его отсутствие в отпусках по нескольку недель кряду заставляет задуматься, не имел ли он сообщника. Но полиция полагает, что он был настолько организован, что этого не требовалось. «Достоверно известно, что жилое пространство этой тюрьмы было узко ограничено, но оборудовано всем необходимым для поддержания жизни – например, в холодильниках и морозильной камере хранились огромные запасы еды. Не было проблем и со стиркой – там была стиральная машина и даже электрическая плитка, чтобы готовить пищу».

Понятно, что в таком случае перед его отъездом должна была быть проведена немалая подготовительная работа. А именно, предстояло сделать несколько дополнительных поездок в отдаленные магазины и провести несколько лишних часов поздней ночью, перетаскивая тележки с провизией вниз.

У пленников его отъезды вызывали смешанные чувства. С одной стороны, радости – Элизабет не приходилось выполнять его грязные ненасытные сексуальные требования, а дети чувствовали себя свободными от его увещеваний. С другой стороны, он был единственной ниточкой, соединяющей их с жизнью. Несколько недель спустя, когда запасы в холодильнике оскудевали, они начинали волноваться, вернется ли он вообще. Иначе единственной возможной развязкой для них оказалась бы медленная голодная смерть.

Несмотря на разницу в предпочтениях к отдыху, Пауль Хоера и Фрицль оставались друзьями и даже гостили в домах друг у друга. «Я был в его доме в Амштеттене как минимум трижды... Последний раз – в 2005-м. Они всегда казались мне прекрасной семьей».

Когда он захаживал к Фрицлю, они вдвоем могли отдыхать на террасе на крыше или смотреть по телевизору мультфильмы и безудержно смеяться – но Хоера, в отличие от хозяина дома, хотя бы ничего не знал о рыдающей сексуальной рабыне, сгорбившейся в подвале под его ногами. «Я знал, что доступ в подвал был запрещен всем, но никогда не придавал этому значения. Когда я представляю, что там творилось, мне становится дурно».

Зато девушка Пауля Хоеры, Андреа Шмит, была немного внимательнее. «В Таиланде я не замечала за ним особых странностей, хотя он проводил слишком много времени, покупая подарки для детей. Домой он вез несколько пакетов, набитых игрушками, и я, помню, подумала, что многовато подарков для троих детей».