Дорогами тьмы - Филиппа Грегори (2012)

– Монах к его сиятельству, – пояснил капитан.

Привратник смерил брата Пьетро сердитым взглядом, но, удостоверившись, что тот не намерен отступать, открыл ворота. Отшатнувшись от него, как от прокаженного, брат Пьетро приблизился к лорду Варгартену и Луке.

* * *

Ишрак галопом скакала по гладкой дороге, замедляя ход коня, лишь когда приходилось объезжать ямы и рытвины. В полдень она переправилась на другой берег Дуная и остановилась перед закрытыми городскими воротам на набережной Маутхаузена.

– Почему закрыли ворота? – спросила она у стража.

– По приказу лорда Варгартена. Он опасается, что танцоры вернутся.

– А могут?

– Утром он собрал всадников и отправился за плясунами. Теперь они примкнули к евреям. Как говорится, рыбак рыбака видит издалека. Его милость прикончит их всех – разворошит их, словно осиное гнездо, или спалит, как выводок крыс.

– Но ведь леди из Лукретили нет среди танцоров? – с надеждой вопросила Ишрак. – Она ведь вернулась со своими друзьями?

– Куда там, – ответил страж. – Она среди них, с евреями. Не видать вам ее больше никогда.

– Открывай ворота! – приказала она и поехала прямо на постоялый двор, в гостиницу. Там без дела слонялся конюший.

Ишрак протянула ему поводья:

– Держи мою лошадь и проследи, чтобы ее обтерли досуха и выпустили попастись.

– Хозяйка сегодня вернулась, на ногах держалась еле-еле, теперь спать пошла. Дотанцевалась до полусмерти, – сообщил он.

– А юная госпожа?

– Все еще танцует, а может, уже и к евреям подалась, – он плотоядно ухмыльнулся, смакую скандальную новость. – Но уж его милость церемониться с ними не будет – сживет со свету всех до единого.

Он принял поводья, но продолжал молоть языком.

– Они друг друга стоят: и танцоры, и евреи. Чудные, буйные, странные. Неизвестно, как насылают они на нас чуму и прочие горести. Неверные, – он усмехнулся в смуглое лицо Ишрак. – Чужие.

Пропустив мимо ушей оскорбление, Ишрак вскочила на коня, которого увела у торговца, выехала через северные ворота и стремительно помчалась по дороге. Тропа, ведущая к замку лорда Варгартена, была вся истоптана лошадьми, а когда дорога извернулась и вывела мавританку из леса к холму, глазам ее открылся крутой склон, петляющий к реке, мост и деревня, перед закрытыми воротами которой сгрудились конники.

Одолев кручу, она, уперев глаза в землю, миновала всадников лорда, которые не скупясь отпускали грубые шутки по поводу ее арабского одеяния и боевого меча, притороченного к седлу.

– Пропусти меня, – властно повелела она привратнику, и тот без колебаний распахнул перед ней ворота.

Она сразу же увидела Луку и брата Пьетро, спешившихся, что-то горячо доказывающих лорду Варгартену, который возвышался над ними, развалившись в седле.

– С тобой все в порядке? – воскликнул Лука.

– Да, – отмахнулась она, словно это было само собой разумеющимся. – Где Изольда?

– С ней тоже все благополучно. Господь смилостивился над ней, и эти люди предоставили ей убежище.

Лука обернулся к раввину:

– Это Ишрак, подруга леди из Лукретили, мы путешествуем вместе.

– Хотите увидеться с ней? – угадал раввин. – Она в моем доме. С ней все хорошо. Она проявила невиданную настойчивость, чтобы попасть в нашу деревню, но пообещала, что мы не понесем наказания за данный ей приют. Идите прямо туда.

Он указал на домик в центре площади, примыкающий к синагоге, окнами выходящий на городские ворота.

– Мы и пальцем ее не тронули, – обернулся он к лорду Варгартену. – Спросите ее сами. Мы спасли ее от танцоров, мы пылинки с нее сдували. Она сама пришла в нашу деревню. Она молила нас впустить ее.

– Евреям и христианам положено жить раздельно, – зычно проговорил лорд. – Таков закон. И вы его преступили. Я наложу на вас штраф.

Раввин покорно склонил голову.