Танго в стране карнавала - Кармен Майкл (2007)

Тем не менее никто не жаловался, и к трем часам ночи мы по-честному разделили деньги, по две сотни каждому, приняли приглашение от скандинавской пары на поздний ужин (или, скорее, ранний завтрак) — карри из козлятины с рисом — в обществе интеллектуалов «Нова Капелла»,[61] а потом пошли домой. Карина набрала для нас группы желающих на неделю вперед, так что на другой день я предложила Фабио встретиться у гостиницы в то же время.

Вечером он не появился. Не было его и на вторую ночь. И на третью. Он исчез, скрылся где-то на диких землях кариок. Даже Уинстон Черчилль о нем ничего не слышал.

Карина поцокала языком и заметила:

— Не хочу показаться занудой, но я тебя предупреждала.

Я была в полном неведении, пока он не появился в четвертый вечер, с опозданием на три часа, заявив, что ничего не ел два дня и что у него нет ни сентаво. Его белые брюки почернели на швах от уличной грязи Рио, а поля шляпы были смяты и перекручены, как у огородного пугала. Под глазами появились темные круги. Я сидела, выпрямившись, на краешке шезлонга с ледяным выражением лица. Фабио, улыбаясь, взял меня за руку, которую я мгновенно отдернула. По ту сторону двери скрипнула половица, это Густаво прислушивался к нашему разговору.

Фабио попытался сделать еще один заход:

— Когда начинается наша следующая экскурсия?

— Экскурсия? Какая экскурсия? Где тебя, черт побери, носило? Ты хоть подумал, что будет с нашим делом? — Я говорила очень злобно.

— Ты все равно не поверишь, если я расскажу.

— Попробуй.

— В меня вселился Эшу? — с надеждой предположил он.

— Ну что ж, если ты не удостаиваешь меня серьезным ответом… — Я встала со стула.

Он схватил меня за руку:

— Я же предупреждал, что ты не поверишь.

— Пошел ты к черту. Да и нету никакой экскурсии. Гринго давно разошлись. — К этому времени даже я уже называла их «гринго».

У Фабио вытянулось лицо.

— Как же так. Я в отчаянии. Я целый день не ел и к тому же задолжал тридцать реалов одному чуваку в Лапе! — Он и в самом деле был в ужасе.

— Почему же тогда ты не пришел на второй день?

— Тогда мне не нужны были деньги.

— Неужели так трудно было догадаться, что рано или поздно они тебе понадобятся?

— Я об этом не думал. Просто тогда они мне не были нужны.

— А ты что, работаешь только тогда, когда всерьез нужны деньги?

Он помолчал, как будто впервые услышав такую постановку вопроса, потом пожал плечами и кивнул:

— Ага. А разве не все так?

— Нет! — Я кипела от ярости. — Некоторые, представь, работают, потому что хотят отложить что-то на завтра. Некоторые работают, потому что у них есть дети и другое, за что они несут ответственность. Работа — это важно, Фабио.

— Ну нет, нет, — быстро ответил Фабио. — Веселье — вот это важно. Счастье важно. А работа — нет.

— Ты говоришь о всеобщем веселье и счастье или только о своем?

В конце концов мы с ним все-таки поплелись к гостинице, и, несмотря на разочарования и срывы предыдущих дней, нас все-таки ждали пять иностранцев, готовых к приключениям. Мы провели экскурсию, Фабио, как всегда, излучал обаяние, туристы были от всего в восторге, но деньги я ему не отдала под предлогом оплаты текущих расходов.

Прогноз Карины полностью оправдался: через три дня Фабио, голодный и рассерженный тем, что ему не платят, превратился в беспощадную и не знающую усталости машину по привлечению клиентуры. Преобразился он с пугающей быстротой. Унижение в самом деле сработало! Теперь Фабио ежедневно прибывал в гостиницу ровно в шесть ноль ноль — ногти подстрижены, волосы зачесаны назад, манеры учтивые. Примерно в течение часа он охмурял гринго, уговаривая принять участие в экскурсии, вполне профессионально обсуждая вопрос о том, чтобы расширить услугу и на другие молодежные гостиницы.