Танго в стране карнавала - Кармен Майкл (2007)

Она могла бы и не волноваться так сильно. В конце концов, мы водили эти экскурсии всего месяц или около того. Все закончилось, когда я снова заплатила Фабио и он немедленно исчез. К этому времени в путеводителях серии «Одинокая планета» появилась информация о Лапе, и Карина сказала, что экскурсии больше не требуются. Не желая вскакивать на борт пиратской шхуны фавела-туризма, я отбросила свои надежды на вольную богемную жизнь. Сначала, с премией (кругленькой суммой в десять тысяч фунтов) в кармане, все казалось таким достижимым, таким возможным. Теперь деньги испарились, а будущее виделось в мрачном свете. Несмотря на легкомысленный имидж бразильская богема на поверку оказалась более закрытой, чем английская аристократия; чтобы внедриться в этот круг, нужно было преодолеть невероятное количество заградительных барьеров. Следовало либо родиться внутри этого круга (как Фабио), либо купить себе место, вкладывая инвестиции (как Кьяра). О спонсорстве я и не говорю. Даже у самого скользкого и распротивного торговца-ювелира с улицы Хоаким Силва найдется какая-нибудь цыпочка, которой он безудержно льстит и осыпает любезностями в обмен на ренту.

Для меня путь в этот край непуганых эгоистов оказался трудным и тернистым. Непреодолимыми препятствиями стали чувство пуританской вины и, позднее, финансы. Оказалось, что быть свободным и нищим вовсе не так уж радостно, если постоянно приходится думать, где бы раздобыть денег. И играть в поддавки здесь нельзя — вернуться к университету/работе/семье спустя полгода означало бы немедленно оказаться выброшенной за пределы всемирного рыцарского ордена богемы. В реальный мир нельзя просто съездить на каникулы. Приходится рвать все связи по-настоящему.

На этом этапе, приняв наконец к сведению, что моя бабушка все-таки не английская баронесса, Густаво удостоил меня беседой:

— Ленивой женщине, такой как ты, нужен богатый мужчина, дорогая.

— Я просто не могу спать с мужчинами ради денег, — ответила я со вздохом, вовсе не изображая святошу. Правда заключалась в том, что я пошла бы на что угодно, лишь бы остаться в Рио. Но выйти замуж ради денег я тоже не могла.

— О, ты такая невинная, — передразнил он мою интонацию. — А как же, по-твоему, поступают все эти женщины, что прохлаждаются на пляжах Ипанемы? Они туда попали не благодаря браку с нищим маландру, душка, уж можешь мне поверить.

— Фабио не маландру, — запротестовала я, но Густаво только отмахнулся.

Я оказалась на ничьей земле. Неужели у меня только два выхода? Выйти замуж за богатого урода или жить как бродяга, облапошивая туристов, и не знать, что готовит завтрашний день, хватит ли денег, чтобы заплатить за жилье? Я чувствовала себя какой-то суфражисткой восемнадцатого века. Почему жизнь так жестока?

— Нет, — сухо сказал отец, вечный факел рациональности, — тебе нужно найти работу… например.

Чтобы хоть как-то выбраться из тисков финансового кризиса, предстояло, видимо, действительно найти скучную офисную работу в Сан-Паулу. От одной мысли о такой перспективе меня начинало мутить. Однако Фабио, услыхав, что зарплата может составить пять тысяч реалов в месяц, бросил все дела и всецело сосредоточился на том, чтобы уговорить меня согласиться. Это наш прекрасный шанс, говорил он, наш шанс стать счастливыми. Господи, он просто не понимал. В конце концов, я, по-моему, отправилась на собеседование только ради него (и ради моего папы).

Собеседование проходило в Сан-Паулу в каком-то небоскребе под номером чуть ли не 49 000, на магистрали Авенида Паулиста — 285 полос, не меньше.