Квантовая ночь - Роберт Сойер (2016)

– Здорово, – сказал Джим, протягивая руку за шлемом. К его поверхности были прикреплены различные модули, и вдобавок к тем, что выглядели, как колода карт, были ещё два – по одному с каждой стороны, – похожие на зелёные хоккейные шайбы.

– Надевай, – сказал Доминик.

Джим натянул шлем на голову, и Доминик склонился над ним, изменяя различные настройки.

– Этот сидит плотнее, чем старый, – заметил Джим.

– Да. Мы подумали, что, может быть, в старой конструкции терялась юстировка[38]. – Дом опустил подбородочный ремешок и затянул его. – Ну, как смотрится?

Джим взглянул на Менно, словно ожидая оценки своей внешности, но Менно всматривался в осциллоскоп, который показывал толстую беспорядочную линию пара-слухового сканирования[39].

– Думаю, всё нормально, – сказал Менно.

– О’кей, – ответил Доминик. Он посмотрел на свои часы с калькулятором, потом добавил: – Иди сядь в соседней комнате, Джим.

Джим вышел в коридор, вошёл в помещение за стеклянной стеной и опустился в крутящееся кресло.

Менно включил кассетный магнитофон, к которому был подключён небольшой микрофон на пластмассовой ножке.

– Проект «Ясность», второй этап, тест номер четырнадцать, тридцать первое декабря 2000-го, 19:49. Выполняют: Доминик К. Адлер и Менно Уоркентин. Испытуемый ДМ.

Менно посмотрел на Дома; тот сказал:

– О’кей. Да будет рок-н-ролл.

Менно кивнул и напечатал «выполнить» на консоли своего компьютера. Он занёс толстый указательный палец над кочергой клавиши «Enter», сделал глубокий вдох и нажал её.

По ту сторону стекла у сидящего в кресле Джима голова откинулась назад, словно он крепко задумался о чём-то, уставившись при этом в потолок.

Менно и Дом обменялись взглядами. Менно остановил программу, затем нажал клавишу интеркома.

– Джим?

Никакого ответа.

– Джим? – повторил Дом, словно молодой человек мог услышать его, даже если не услышал Менно. – С тобой всё в порядке?

– Вот дерьмо, – выругался Менно, показывая на осциллоскоп, демонстрировавший совершенно ровную горизонтальную линию.

Доминик выпучил глаза, и они оба бросились к двери, сделали поспешный разворот в коридоре и ворвались в тестовую камеру.

– Джим! – крикнул Менно, склоняясь над ним.

Доминик наклонил голову Джима вперёд, мягко нажав на затылочную часть шлема. Подбородок молодого человека ткнулся в грудь.

Менно попытался нащупать пульс у Джима на правом запястье. Непривычное к операции, которую он так часто видел по телевизору, его собственное сердце панически заколотилось, но потом ему наконец удалось ощутить ритмичное биение лучевой артерии – размеренное и сильное, с нормальной частотой.

– Это просто обморок.

– Может быть, шлем слишком тесный? – предположил Доминик и расстегнул подбородочный ремешок, затем стянул шлем с головы и осторожно – в конце концов, он стоил шестьдесят тысяч долларов – положил его на пол. – Возможно, пережало какой-нибудь сосуд.

Менно попробовал ещё кое-что, виденное по телевизору: резко хлопнул Джима по одной щеке, потом по другой.

– Давай, – сказал он. – Просыпайся. – Но Джим никак не отреагировал. Менно поднёс руку к носу Джима и ощутил его дыхание – тёплое и ровное – у себя на ладони.

– Что нам делать? – спросил Доминик.

– Давай спустим его с кресла на пол, пока он не упал.

Они уложили Джима на спину.

– Он не потеет, – сказал Менно. – Дыхание не затруднено. Он просто…

– Без сознания.

– Ага.

– Но остальные, кого мы тестировали, – сказал Дом, – те, у кого обычно нет внутреннего голоса, – с ними ничего не случалось.

– Верно.

– Так что, – продолжил Доминик с отчаянием в голосе, – какого же хрена он не просыпается?

– Я не знаю, – ответил Менно, – но нам придётся вызвать «Скорую».

– Нет, нельзя этого делать.

– Но он без сознания.

– Будет слишком много вопросов. «Ясность» – засекреченный проект.