Гарем, или Пленница султана - Бертрис Смолл (1978)

Что же касается Кесем и Хаджи-бея, то до сих пор они были вполне довольны ситуацией – ведь Селим мог наслаждаться неслыханной свободой и при этом постоянно находился вдали от столицы. Однако теперь султану следовало узнать, каким достойным человеком стал его младший сын. И для этого нужно было переместить предполагаемого наследника поближе к столице. Да еще и окружить принца стайкой юных красавиц, выбранных в отцовском гареме. Расчет был на то, что подобный жест султана произведет впечатление на всех – все увидят, как Баязет относится к младшему сыну!

А потом, когда появятся на свет сыновья, положение Селима еще больше упрочится – к тому же Хаджи-бей был уверен, что предпочтение, которое Ахмед отдавал юношам – а вовсе не девушкам! – сводило на нет его шансы стать отцом сыновей. И вообще, какие тут могли быть сомнения?! Как только султан поймет, каким замечательным человеком стал его младший сын, все решится в пользу Селима.

Селим со всем вниманием выслушал Хаджи-бея, однако не сказал старому слуге о том, что давно уже желал сменить на троне своего отца. Он ведь знал своих братьев лучше, чем они сами себя. Ахмед был бездумным искателем плотских удовольствий; Коркут же в стремлении к учености жаждал монашеского уединения. Ни то, ни другое не прельщало Селима, и только один человек вызывал у него восхищение – его дедушка.

Когда великий завоеватель умер, мальчику было почти тринадцать, поэтому он отлично помнил старика. Мехмед жил в Ени-серале, откуда мог приглядывать за строительством нового дворца. Однажды он приказал привести к нему внуков. Ахмед и Коркут прибыли в сопровождении свиты, приличествующей их положению в империи; но семилетний Селим привел с собой одного-единственного слугу.

Мехмед вскинул брови, но промолчал. Для развлечения присутствующих были устроены кулачные бои, и Ахмед хвастливо заявил, что сможет победить любого. И снова старый султан не сказал ни слова, только воззрился на раскормленного хвастуна с явным неодобрением. После того случая в Енисарай приглашали только Селима. Когда же Селим спросил, отчего так, старик ответил ему с полной искренностью:

– Только ты, Селим, достоин науки, которой я собираюсь тебя обучить.

– Какая же это наука, дедушка?

– Я научу тебя быть воином – величайшим воином, каких еще не знала история. Отныне ты будешь учиться искусству боя, и я сам выберу тебе наставников. Мы будем встречаться дважды в неделю – втайне. Потому что я не хочу, чтобы об этом узнала Бесма. Я сам стану обучать тебя тактике, которая позволила мне выиграть столько битв и завоевать самую ценную жемчужину моей короны – наш прекрасный город Константинополь. Когда я умру, Турции не придется бояться будущего – ты поможешь защитить нашу страну.

Шесть лет спустя Селим навестил Мехмеда, лежащего на одре смерти. Последние слова, произнесенные великим правителем, были ясными и недвусмысленными, и лишь Селим услышал их.

– Ты, только ты должен наследовать моему преемнику, – сказал старик.

Селим прекрасно помнил эти слова – они раскаленными углями запечатлелись в его мозгу, укрепляя тайное желание добиться власти. И то, что поведал ему сегодня ага, пришлось принцу по душе, однако он только кивнул в знак согласия, внешне оставаясь бесстрастным. Селим понимал: его втягивали в игру крайне опасную и требующую дьявольского терпения. Но именно такой игры и жаждало его сердце.

– Ты улыбаешься, мальчик мой… – заметил ага.

– Я думаю, мне придется совершить невозможное. – Селим рассмеялся. – Стать мудрейшим из мудрых… К тому же – примерным братом, безупречным мужем – и отцом! Во имя Аллаха, Хаджи-бей, ты требуешь слишком многого от грубого воина. Что будет, если мне не понравятся красавицы, которых я выберу в отцовском гареме? Прекрасное личико – еще не залог счастья для мужчины…

Ага улыбнулся.

– Когда ты сделаешь свой выбор, по крайней мере, три девушки придутся тебе по вкусу – обещаю. Я сам отправлюсь на их поиски.