Гарем, или Пленница султана - Бертрис Смолл (1978)

Заметив тоску в глазах своей юной подопечной, госпожа Рефет попыталась ей помочь. К Сире приставили евнуха, который обязан был сопровождать ее в длительных прогулках по саду – разумеется, при условии, что она будет должным образом одета. А это означало, что на ней должно быть одеяние с длинными широкими рукавами бледно-лилового цвета, называемое феридже. Оно закрывало фигуру от шеи до пят и на плечах смыкалось с просторной, квадратного кроя, накидкой, свисавшей чуть ли не до земли. К этому наряду полагалось надеть яшмак, то есть состоявшую из двух частей чадру. Первая часть, ниспадая на грудь, закрывала лицо от переносицы, вторая же, покрывая голову и лоб до самых бровей, развевалась за спиной. Про одетую подобным образом женщину никто не смог бы сказать, молодая она или старуха, красавица или уродина.

Что и было доказано в один прекрасный день – к ужасу сопровождавшего Сиру евнуха. Они гуляли в саду, когда из-за живой изгороди возник султан вместе со своей свитой. Евнух побледнел как смерть и едва не лишился чувств, поскольку ага предупредил его, что присутствие в гареме Сиры должно оставаться тайной. Зато Сира быстро сообразила, что делать. Она поклонилась так низко, что султан, который мог бы остановиться и разглядеть ее чудесные зеленые глаза с золотистыми искорками, равнодушно проследовал мимо, едва удостоив девушку взглядом.

Это происшествие заставило Сиру крепко задуматься. До сегодняшнего дня она не очень-то понимала, насколько велика власть султана. Однако одного взгляда на искаженное от ужаса лицо евнуха оказалось достаточно, чтобы окончательно все осознать. «Мне придется провести в этом странном мире всю жизнь, – сказала она себе. – И я могу выбирать, кем быть – жалким дрожащим существом вроде моего бедного евнуха или покорной, но любимой женой будущего султана. Под защитой принца Селима мне нечего будет бояться, и у меня будет власть. И, возможно, я даже сумею его полюбить…»

С этого дня ее бунтарский дух давал о себе знать гораздо реже, и теперь девушка охотно следовала всем пожеланиям своих наставников.

– Что могло послужить причиной столь разительной перемены? – спрашивала госпожа Рефет, обращаясь к Хаджи-бею.

– Не знаю, – отвечал тот. – Однако наша Сира очень умна. Очевидно, некое происшествие послужило ей уроком. И я рад этой перемене! Нам не добиться успеха без ее помощи, ибо именно эту девушку я выбрал на роль первой икбал для принца Селима и, если будет на то воля Аллаха – его баш-кадин.

– Но мой племянник не станет слушать указаний о том, кого ему любить, господин ага.

Хаджи-бей улыбнулся.

– Я и не собираюсь ему указывать, однако знаю, что эта девушка станет первой по его собственному выбору. В отношении женщин Селим очень проницателен. И Зулейка, и Фирузи – обе они прекрасны, однако китаяночка слишком горда, и в сердце ее живет горечь. Она будет неистово предана Селиму, но душой никогда не станет ему по-настоящему близка. А малышка с Кавказа улыбается, но за ее улыбкой таится глубокая печаль. Она тоже будет ему предана, но никогда не забудет юношу, который должен был стать ее супругом в тот самый день, когда ее похитили, и который погиб, пытаясь ее защитить. Селим почувствует боль, которую они носят в сердце. Возможно, он будет их любить, возможно, они даже подарят ему сыновей, но ни той, ни другой он не сможет доверять до конца…

– Но разве у Сиры нет собственных горьких воспоминаний? Она поведала мне, что была обручена, когда ее продали в рабство.