Париж в любви - Элоиза Джеймс (2012)

Некоторые сцены должны оставаться между супругами, поэтому опускаю занавес, чтобы вы не видели, как мы орем друг на друга на тихой улочке, вымощенной булыжником. К тому времени, как мы вернулись за стол (примирившись с нашим супружеством), уже прибыло основное блюдо, а шампанское исчезло. Лука, виновник торжества, сидел с каменным лицом, охваченный отвращением подростка, которое я сразу распознала. Выражение его лица перенесло меня прямо в то лето, которое прошло под знаком белых брюк, вареного языка и неминуемого развода. Анна, воспользовавшись нашим отсутствием, выпила не только свое шампанское, но также и наше. Она глупо хихикала, а на голове у нее вместо шляпы ведьмы была пустая скорлупка от грецкого ореха. Анна изображала всех персонажей подряд из «Гарри Поттера», развлекая таким образом своего брата, который не знал, куда деваться. Я упоминала, что это был элегантный и очень солидный ресторан?

В самом начале нашего года во Франции я решила перепробовать все экзотические блюда и поэтому заказала сейчас местный деликатес: голову теленка. Это оказался маленький пирог, украшенный ярко-красным петушиным гребнем. Месье Официант снова появился и объяснил, что вареный петушиный гребень — идеальное дополнение к пирогу из мозгов, и их полагается есть вместе. В этот момент Лука прервал молчаливый протест и издал свой первый звук за всю вечеринку по случаю своего шестнадцатилетия: он притворился, что его сейчас вырвет.

Я даже не взглянула на зал, чтобы проверить, какое впечатление произвело поведение моих детей на других посетителей или на официанта. Мой взор был прикован к вареному петушиному гребню.

Мне вспомнились пристрастие моего отца к вареному языку и гнев моей матери по поводу покупок, которые семья не могла себе позволить.

За один день я вновь пережила целое лето из моего детства.

Петушиный гребень напомнил о глубоком отчаянии, охватившем нашу семью в тот июль, когда взрослые не замечали, что моя сестра практически перестала есть, и не могли говорить друг с другом спокойно, а тем более вежливо. А мы с Алессандро? Проспав ночь на роскошных, дорогущих простынях — либо на простынях, походивших на мешковину, мы все-таки разговаривали друг с другом на следующее утро. И мы бы обязательно заметили, если бы один из наших детей перестал есть. Мы научились не держать камень за пазухой из-за убогих отелей или чванливых официантов.

Петушиный гребень был по-своему недурен.

А пирог из мозгов? Он был несъедобен.

* * *

В замке Блуа в 1588 году был убит герцог Гиз по приказу короля Генриха III. Мурашки бегают по коже при мысли о том, что эта спальня была, как сказал Генри Джеймс, «сценой главных событий развращенного и мелодраматического правления (Генриха III)». Дети — развращенные и мелодраматические существа, и Анна с Лукой сражались за то, чтобы постоять на том самом месте, где Гиз был заколот кинжалами восьми убийц.

* * *

После визита в замок Блуа мы с Анной решили, что самые жуткие горгульи — не те, что похожи на ящериц или драконов, с чешуей, хвостами и заостренными ушами. Нет, человекообразные горгульи гораздо страшнее: у них пустые глаза и беззубые открытые рты. Они похожи на те души в аду, которые Данте описывает в «Божественной комедии» — их рты разодраны вечным воплем.

* * *

На главной площади городка Блуа находится Maison de la magie, то есть Дом магии. Из окон верхнего этажа музея высовываются шесть золотых голов драконов, которые как бы оглашают площадь своим ревом. У них длинные злобные морды и бледно-голубые глаза, которые кажутся еще более яростными из-за их прозрачности.

* * *