Языческий лорд - Бернард Корнуэлл (2013)

– Как ей хочется? – Утред не произнес эти слова, скорее они сами сорвались с его языка от удивления. Затем тряхнул головой и зашагал дальше. Дружинники ушли с ним, оставив внешний двор в нашей власти.

Финан оторвал мальчика от матери и передал Осферту.

– Не отходи от мелкого ублюдка, – посоветовал он, потом подошел ко мне, наблюдая, как мой двоюродный брат и его люди проходят через Верхние ворота.

Когда последний человек скрылся из виду, створки затворились.

– Он отвалит за своего мальчишку кучу золота, – проворчал Финан.

– Золото – это всего лишь золото, – подчеркнуто пренебрежительно сказал я. До нас донесся стук запорного бруса, опускающегося на скобы.

– А мертвый пацан не стоит ни гроша, – продолжил ирландец более настойчиво.

– Знаю.

– Да и все равно ты его не убьешь, – буркнул Финан. Говорил он так тихо, что я едва разбирал слова.

– Неужели?

– Ты не детоубийца.

– Так, может, самое время им стать?

– Ты его не убьешь, – повторил Финан. – Поэтому давай возьмем золото. – Ирландец ждал ответа, но я хранил молчание. – Парни должны получить награду.

Тут он был прав. Я выступал для них хлафордом, подателем благ, но в последние недели вел лишь от неудачи к неудаче. Финан намекал, что кое-кто из дружинников может уйти. Они принесли присягу, но, по правде, мы обставляем клятвы такими священными церемониями именно потому, что их легко нарушить. Если человек решит, что другой господин обеспечит ему достаток и славу, то уйдет к нему, а людей у меня и так мало.

– Ты доверяешь мне? – Я улыбнулся Финану.

– Ты знаешь, что да.

– Тогда передай людям, что я сделаю их богачами. Скажи, что я впишу их имена в хроники. Они будут знамениты и стяжают славу.

Ирландец криво усмехнулся:

– И как ты это сделаешь?

– Не знаю, – признался я. – Но сделаю.

Я подошел к Ингульфрид, с тревогой наблюдавшей за сыном.

– И сколько твой муж заплатит за тебя? – спросил я у нее.

Женщина промолчала, но я подумал, что ответа не требуется. Кузен обращался с женой откровенно презрительно, и я подозревал, что цена ее как заложницы ничтожна. Зато парнишка стоил целое состояние. И чутье подсказывало пренебречь состоянием, хотя бы до некоторых пор. Я посмотрел на мальчонку: глядит с вызовом, хотя едва не плачет. Смелый. Я еще раз взвесил свой выбор: взять золото или довериться чутью? Я понятия не имел, что случится дальше, а малец, что и говорить, будет обузой. Однако чутье призывало меня склониться в сторону менее очевидного выбора. Так велели мне боги, ибо что такое чутье, как не их глас?

– Финан. – Я резко повернулся к навесу, под которым спали собаки. – Возьми все это сено и разбросай вдоль частокола. И у надвратной башни тоже.

– Ты собираешься спалить город?

– Сено сырое, – буркнул я, – но стог высокий и внутри наверняка сухой. А башня, кузница и конюшни будут гореть. Жги все!

Мой кузен не согласится отдать Беббанбург, потому что без крепости он ничто. Без нее он будет саксом, затерянным среди владений данов. Ему придется стать викингом или преклонить колени, принося клятву верности Эдуарду Уэссекскому. В Беббанбурге же он король земель на день скачки в любую сторону и богат. Поэтому Беббанбург стоит жизни сына. Стоит жизни двух сыновей, ведь, как сказал Эльфрик, сыновей можно наплодить еще. Мой двоюродный брат сохранит за собой крепость, но я сожгу, сколько смогу.