Неукротимый, как море - Уилбур Смит (2009)

— Пошли! — воскликнула Саманта, и с третьим валом накатил зеленый гул, который подхватил их прозрачной стеной, где, как в картинной раме, застыли четыре дельфина-афалины, улыбавшиеся во весь рот. — О, смотри! — пропела девушка. — Николас, ты только посмотри на них!

И тут на них обрушилась волна, заставив что было сил грести, нагоняя гребень. На какой-то миг замерло сердце: показалось, что вода готова выскользнуть из-под ног… но доски вдруг ожили и сами бросились вперед, шипя навощенным стекловолокном.

Саманта и Ник разом взлетели в небо и засмеялись солнцу, выплясывая сложные узоры баланса, чтобы справиться с досками. Гребень поднял их так высоко, что глазам открылся широкий полумесяц пляжа, раскинувшийся тремя милями дальше, куда уже направлялись крошечные фигурки других серфингистов, оседлавших первые два вала.

Одна из афалин забралась вместе с ними на самый верх, поднырнула под доски, легла на плавник и улыбнулась Саманте так лукаво, что девушке захотелось протянуть руку и погладить дельфиний бок, но она едва не потеряла равновесие. Дельфин фыркнул, взмахнул хвостом и оказался по другую сторону.

Сейчас по правую руку от них волна уже начинала чувствовать приближение рифа. На гребне стали появляться барашки, затем он наклонился вперед, образуя великолепную арку, и, удержав эту форму в течение долгих секунд, медленно пошел вниз.

— Давай влево! — крикнул Ник, и они, развернув доски, затанцевали на их широких, тупых носах, пригибаясь в коленях, чтобы удержать равновесие и со стремительностью ракеты вылететь на зеленый пологий склон воды, однако над головой уже нависала арка, которая мчалась быстрее — уйти из-под нее не удавалось.

Бросив взгляд за левое плечо, где высилась крутая, чуть ли не вертикальная, стена, Саманта заметила, что рядом скользит афалина, энергично подрабатывая дельтовидным хвостом. На мгновение девушку охватил страх: настолько величественной и могучей была волна.

— Николас! — воскликнула она, и в этот миг вода вздыбилась, застив и небо, и солнечный свет. Сейчас они неслись внутри идеально круглого ревущего туннеля. Стенки его были гладкими, как дутое стекло, свет зеленоватым и немножко странным, как если бы Ник и Саманта очутились в глубоководной пещере — с той только разницей, что впереди ждал круглый зев, а сзади все схлопывалось в грохочущем облаке буйной воды. Страх и восторг от смертельно опасной гонки заставляли девушку почувствовать себя как никогда более живой.

Ник встревоженно крикнул:

— Скорей, что есть силы!

Голос его почти потерялся в грохоте воды, но Саманта послушно перенесла побольше веса на нос доски… и вот они пулей выскочили из зева туннеля на солнечный свет. Девушка возбужденно рассмеялась: пережитый страх пьянил…

Вместе с досками вода перенесла их через риф, оставив далеко позади белые кружева пены.

— Давай вправо! — Саманте хотелось остаться на тугом, надежном гребне вала, и они славировали назад, взлетев по инерции на крутой склон. Брызги самоцветами играли на животе и бедрах девушки, мокрая коса хлестала воздух, как хвост разгневанной львицы, руки разбросаны в стороны, ладони раскрыты, пальцы откликаются на подсознательные импульсы тонкими, деликатными движениями, как у танцовщиц с острова Бали. В довершение всего рядом, как чудо, возник плавник афалины: дельфин держался следом не хуже прекрасно обученного пса.

А затем волна ощутила под собой пляж и окончательно рассвирепела, принялась дико взбрыкивать, громыхать, взбалтывать в себе гравий и песок, уподобляясь жидкой овсянке… Они вывалились из волны, упали спиной на оседающий гребень и скатились в море, таща за собой доски-поплавки, задыхаясь и хохоча во все горло от пережитого возбуждения, страха и радости.