Стокгольм delete - Йенс Лапидус (2015)

Никола встал.

– Запомни: я никогда не буду стучать. Никогда. И передай следователям, что я нашел адвоката. Хочу, чтобы меня защищала Эмили Янссон.

37

Сначала пришлось звонить его ассистентам, заместителям и секретарям: прямой телефон исполнительного директора «Форум Эксчендж» Стига Эрхардссона нигде не значился.

О чем это говорит? Правильно: очень занятой человек. Один из ассистентов сообщил, что свидание с директором возможно, но осенью. В октябре. Через четыре месяца. Если это и шутка, то довольно неостроумная.

Пришлось прибегнуть к обману. Послала мейл с домена «Лейонс» – она, дескать, представляет крупный банк, который хочет обсудить предпосылки для сотрудничества и разработки совместной с FE инвестиционной линии в Германии. Перечитала, повторила вслух «совместной инвестиционной линии», улыбнулась и кликнула по кнопке «отправить».

На следующий же день пришел ответ от Эрхардссона:

Завтра в моей конторе в четыре часа.

Стиг Эрхардссон принял ее в комнате для посетителей. Главная контора помещалась в том же доме, что и обменник FE, только на верхнем этаже. Вид из окна неплох. Шпили церквей в Старом городе, голубое спокойное море… но с видом из окон адвокатуры «Лейонс» не сравнить.

Не успела войти в комнату, сразу поняла: не все так просто, как она рассчитывала. Рядом со Стигом Эрхардссоном сидел еще один человек. Встал и представился – сотрудник адвокатского бюро «Веландер». Эмили знала эту контору – пятая или шестая из самых крупных адвокатур Швеции. Хорошая адвокатура, высшая лига – само собой, но что касается тонких и щепетильных сделок, им до «Лейонс» тянуться и тянуться.

– Вы в единственном числе? – удивился адвокат. – Вы же не партнер…

– Нет… пока нет, – Эмили, не дожидаясь приглашения, отодвинула стул и села. – Скажу прямо: я не представляю никакой банк. Я соврала. Мало того: я даже не представляю свою адвокатуру. Я представляю интересы юноши, арестованного по подозрению в убийстве.

Она сделала паузу, выжидая реакцию.

Адвокат нервно поправил узел галстука.

– Это любопытно… Значит, вы напросились на встречу со Стигом Эрхардссоном и скрыли истинную причину?

– Это очень важно.

– Наверняка. Но я считаю, что на этом наша встреча закончена.

Адвокат встал. Перламутровые круглые запонки блеснули в лучах послеполуденного солнца.

Эмили не шевельнулась.

– Имя моего клиента – Беньямин Эмануэльссон. Сын Матса Эмануэльссона.

Стиг Эрхардссон прокашлялся и повернулся к адвокату.

– Прошу меня извинить. Но мне хотелось бы поговорить с нашей гостьей с глазу на глаз.

Эрхардссон был одет очень буднично – на удивление не похож на шефа огромного банка. Джинсы, расстегнутая сорочка. Даже без обязательного пиджака.

Физиономия непроницаемая.

– Как вы связаны с Матсом Эмануэльссоном? – спросила Эмили.

Эрхардссон понизил голос:

– А почему вы спрашиваете?

Эмили представления не имела, что за человек сидит перед ней.

– Это неважно, – сказала она уклончиво. – Единственное, что я хочу узнать, – знали ли вы Матса. И если знали, что именно.

– И почему я должен с вами это обсуждать?

– Потому что вы клали в банковскую ячейку коды для получения денег в вашей конторе. А к ячейке имеет доступ сын Матса, Беньямин.

Стиг наклонился над столом и сказал тихо:

– Но ведь Матс погиб…

– Я знаю… но был ли у вас какой-то контакт? Вы очень помогли бы его семье, если бы рассказали мне какие-то детали.

Стиг долго молчал – возможно, обдумывал слова Эмили. Она глянула на его руки – таких тщательно ухоженных ногтей нет даже у Йоссан.

– Да… я знал Матса. Мы работали вместе. Он мне очень нравился. А что случилось с Беньямином?

– Вы не читали про убийство в Вермдё?

– О боже… они подозревают Беньямина?