Стокгольм delete - Йенс Лапидус (2015)

– Пальцем ты не шевельнул, ты шевельнул бабками. И для тебя это как пушинка в космосе. Ты на прошлой неделе просадил не меньше. За этим самым столом.

Буссе приподнял уголок карты.

– Ты ни бельмеса не понял, Богган. Здесь – да. Здесь американские горки. То вверх, то вниз. А на бирже – только вверх. Не всегда, но в далекой перспективе… – Он пожал плечами. – В далекой перспективе – всегда.

Эти слова запали мне в душу. Я же аналитик, я попытался понять.

Стал читать «Дагенс Индустри» и «Деловой мир». Подписался на рассылки аналитических фирм и фондов. Поговорил с Буссе, со Стигом Эрхардссоном в банке. Чат в Сети – много хвастовства, но иногда попадаются дельные мысли. Начал вникать в систему оценки предприятий, высчитывать коэффициенты. Открыл аккаунт у недорогого сетевого маклера – только чтобы изучить динамику курсов.

Что вам сказать? Я пришел к определенным умозаключениям.

Все, конечно, далеко не так просто, как сказал Буссе. Но знаете, что меня поразило? Сходство с покером. Математика и психология в предсказуемом рисунке. И если действовать разумно, на бирже можно заработать большие деньги.

Видите – во мне опять проснулся игрок.

Как раз в это время Швеция подписала так называемую Третью директиву о борьбе с отмыванием денег. Это соглашение, общее для всего Евросоюза, задумано как борьба с терроризмом, но ударило оно не столько по террористам, сколько по мне. Внезапно появилось требование: проверять идентификацию каждого клиента. Не только по нашим бумагам, не только виртуально, но, так сказать, вполне реально.

Раньше это было только банковское правило: «Знай своего клиента», теперь это требование предъявлялось ко всем. Ревизоры, адвокаты, обменные конторы – все вдруг захотели встречаться с клиентами глаза в глаза, послушать, чем они занимаются. Понять, почему какие-то операции совершаются с наличными. Черт знает что. В этой стране все с перебором. Мы же не «Аль-Каида», в конце концов.

Самое скверное, что предприятия с большим наличным оборотом – антиквариаты, автодилеры, химчистки, строители – попали под лупу финансовой полиции. Теперь они обязаны были докладывать обо всех платежах свыше пятнадцати тысяч евро.

Целыми вечерами, а то и ночами я размышлял и делал расчеты. Возможности, финансовые рычаги, обмен инвестициями. В конце концов решил разложить яйца по разным корзинам. Практически это означает вот что: завязал контакты с другими банками. Иначе продолжать было невозможно. Я звонил, писал мейлы, встречался с банковскими клерками… суета сует. В конце концов мы имели счета во всех крупных шведских банках – «СЭБ», «Нордеа», «Сведбанк», «Данске Банк»… не говоря уже о десятке, как я их называю, пластмассовых банков – «Икано», «Ресурс» и тому подобные конторы. Вы понимаете, о чем я говорю.

В то же время мне надо было заниматься и собственными проблемами. Если бы мне удалось отщипнуть от наших денежных потоков, я мог бы показать Себбе пальчик и переехать с семьей куда подальше.

В один прекрасный день мне позвонил адвокат.

– Я звоню из адвокатуры «Лейонс», – представился он. – Хочу спросить, нет ли у вас желания встретиться с одним из наших клиентов.

– Это вообще-то не моя обязанность. Счетами клиентов занимается Никлас, мой шеф.

– Нет-нет… наш клиент хочет встретиться именно с вами… по поводу других ваших занятий.

Адвокатура располагалась совсем недалеко от «Клары». Я раньше там никогда не был. Солидная фирма: все натуральное – дерево, гранит. Обстановка доверительности и компетентности.

Меня провели на самый верхний этаж в угловую комнату. Вид на Стокгольм – потрясающий.

За столом с чашкой кофе в руке сидел человек, которого я тогда не знал. Педер. И еще один.

Дорогой, пухлый галстук, круглые очки. Он встал мне навстречу, с приветливой улыбкой протянул руку и представился.

Назвал только имя – Педер.

Неестественно белые зубы. Моего возраста, если не постарше.