Анж Питу - Александр Дюма (1851)

Доктор окликнул его:

– Сударь, не доктора ли Жильбера вы ищете?

– Его самого, – ответил адъютант.

– Он перед вами.

– Прекрасно. Король поручил господину де Бово разыскать вас.

При этих словах Бийо вытаращил глаза, а толпа расступилась. Жильбер двинулся к королевской карете, за ним последовали Бийо и Питу, а ехавший впереди всадник все повторял:

– Расступитесь, господа, расступитесь! Позвольте пройти, именем короля!

Вскоре Жильбер поравнялся с королевской каретой, которая ползла с быстротою волов эпохи Меровингов.

VII. В дороге

Работая локтями и сами то и дело получая толчки, Жильбер, Бийо и Питу, не теряя из виду адъютанта г-на де Бово, добрались наконец до кареты, в которой король вместе с гг. д’Эстеном[168] и Вилькье медленно ехал в густой толпе.

Это была любопытная, неслыханная, небывалая картина – такого раньше еще не случалось. Деревенские национальные гвардейцы, эти импровизированные солдаты, с радостными криками подбегали к королевской карете, осыпали короля благословениями, стараясь попасться ему на глаза, и вместо того чтобы возвращаться по домам, занимали место в кортеже и следовали за королем.

Почему? Кто знает, быть может, они повиновались инстинкту? Они видели своего возлюбленного короля и хотели взглянуть на него еще хоть разок.

Нужно сказать, что в те времена Людовик XVI был обожаемым королем, в честь которого французы готовы были воздвигать алтари, несмотря даже на глубочайшее презрение, внушенное им г-ном де Вольтером к такого рода знакам внимания.

Впрочем, Людовику XVI алтарей не воздвигали, но лишь потому, что умные люди того времени слишком уважали своего короля, чтобы подвергнуть его подобному унижению.

Людовик XVI заметил Жильбера, шедшего рука об руку с Бийо. Позади них шествовал Питу, все еще волоча за собой свою громадную саблю.

– А, доктор! Какая чудная погода, какой чудный народ!

– Вот видите, государь, – отозвался Жильбер.

И, наклонившись к окошку кареты, добавил:

– А что я обещал вашему величеству?

– Да, сударь, да, вы сдержали слово.

Король вскинул голову и громко произнес, явно желая быть услышанным:

– Мы движемся медленно, но, по-моему, все же слишком быстро для того, чтобы разглядеть как следует все, что творится вокруг.

– Ваше величество, – ответил г-н де Бово, – сейчас мы делаем лье за три часа. Двигаться еще медленнее было бы затруднительно.

Лошади и впрямь то и дело останавливались, повсюду слышались возбужденные разговоры, национальные гвардейцы братались – это словечко только что было придумано – с гвардейцами его величества.

«Интересно, – размышлял Жильбер, философски созерцая забавный спектакль, – они братаются с гвардией; выходит, раньше они были врагами?»

– Послушайте-ка, господин Жильбер, – вполголоса проговорил Бийо, – я хорошенько разглядел и послушал короля. Что же, сдается мне, что король – человек достойный.

Последние слова фермер произнес с таким восторгом, что их услышали и сам король, и весь его штаб.

Штаб расхохотался.

Король улыбнулся и, покачав головой, проговорил:

– Вот такая похвала мне по душе.

Это замечание было сделано достаточно громко, и Бийо его услышал.

– Вы правы, государь, я не привык хвалить кого попало, – отозвался он, без тени смущения вступая в разговор с королем, как в свое время Мишо с Генрихом IV.

– Это тем более лестно, – проговорил в замешательстве король, не зная, каким образом сохранить достоинство и вместе с тем ответить, как подобает подлинному патриоту.

Увы! Несчастный монарх еще не привык называться королем французов.

Он до сих пор считал, что называется королем Франции.