Анж Питу - Александр Дюма (1851)

Она предоставила для этих целей театральный зал, где на этот день позволила настелить дощатый пол, на уровне сцены, чтобы хозяевам и гостям было достаточно просторно. Когда королева предоставляет свой кров французским дворянам, она делает это от всей души. Столовая есть, но нет гостиной, и королева предложила военным занять гостиную Геркулеса.

И вот, как мы уже говорили, в четверг, 1 октября состоялось это пиршество, навсегда вписавшее в анналы истории жестокую главу о недальновидности или даже слепоте королевской власти.

Король был на охоте.

Королева заперлась у себя, печальная, задумчивая и настроившаяся не слышать ни звона бокалов, ни шума голосов.

Мария Антуанетта обнимала сына, Андреа сидела подле. В углу спальни что-то вышивали две камеристки. Таково было ее окружение в тот день.

Понемногу во дворец стекались блестящие офицеры, все с яркими плюмажами и сверкающим оружием. У конюшен ржали лошади, гремели фанфары, оркестры фландрцев и королевских гвардейцев наполняли воздух гармоническими звуками.

У дворцовой решетки толпа людей с бледными лицами, любопытная, внутренне напряженная, поджидала, разбирала, комментировала и веселье, и музыку.

Время от времени, словно шквалы далекой грозы, из отворенных дверей вместе с радостными возгласами вырывались клубы теплого воздуха, пахшего вкусной едой.

Это было довольно неосторожно: изголодавшиеся люди дышали запахами вина и мяса, эти мрачные, унылые люди были свидетелями чужой радости и надежд.

Пиршество проходило спокойно и без помех; офицеры, поначалу скромные и полные почтения к своим мундирам, беседовали тихо и сдержанно. Первые четверть часа все шло по установленной программе.

Подали вторую перемену блюд.

Господин де Люзиньян, командир фландрского полка, встал и предложил выпить за здоровье короля, королевы, дофина и всего королевского семейства.

Четыре этих восклицания, отразившись от сводов, донеслись до слуха стоявших снаружи печальных зрителей.

Затем встал какой-то офицер. Вероятно, это был умный и смелый человек, человек здравомыслящий, предвидевший, чем это все может кончиться, человек, искренне преданный королевской фамилии, в честь которой только что были произнесены столь громогласные тосты.

Он понял, что при этом забыт еще один, явно напрашивающийся тост.

И предложил выпить за здоровье нации.

Раздался шепот, перешедший в громкие крики.

– Нет! Нет! – принялись хором восклицать присутствующие.

И тост за здоровье нации был отклонен.

Теперь пиршество приняло свой истинный смысл, поток попал наконец в нужное русло.

Говорят, что предложивший этот тост человек был провокатором, желавшим устроить манифестацию протеста.

Как бы там ни было, но его слова возымели крайне неприятные последствия. Забыть о нации – еще куда ни шло, но оскорблять ее – это уже слишком: она станет мстить.

С этой минуты лед был сломан: за сдержанным молчанием загудели пылкие разговоры, послышались возгласы, дисциплина отошла в область преданий, и в зале появились драгуны, гренадеры, швейцарские гвардейцы, короче, все простые солдаты, находившиеся во дворце.

Стаканы наполнялись вином раз десять, появившийся десерт был буквально сметен со стола. Опьянение стало всеобщим, солдаты напрочь позабыли, что пьянствуют вместе со своими офицерами. Братание получилось самым настоящим.

Повсюду слышались крики: «Да здравствует король! Да здравствует королева!» А сколько цветов, сколько огней отблесками играло на золоченых сводах, каким многообразием счастливых мыслей зажигались лица, какою преданностью дышали все эти молодцы! Подобное зрелище для королевы было бы приятным, для короля – утешительным.

До чего ж не повезло королю и до чего ж печальна участь королевы: они не присутствуют на таком празднестве!