Анж Питу - Александр Дюма (1851)

Все тело этой гигантской рептилии отражало солнечные зайчики, словно было одето сверкающей чешуей.

То были два отряда, которым Бийо назначил встречу на площади Бастилии, – один под предводительством Марата, второй под предводительством Гоншона.

Они двигались с двух сторон, потрясая оружием и издавая грозные вопли.

Увидев это, Делоне поднял трость и скомандовал:

– К орудиям!

Затем он рванулся с угрожающим видом к Бийо, крича:

– Негодяй! Вы проникли сюда под видом парламентера, меж тем как ваши сообщники готовятся к нападению! А известно ли вам, что вы заслуживаете смерти?

Видя его движение, Бийо молниеносно схватил Делоне за ворот и за пояс.

– А вы, – промолвил он, отрывая коменданта от земли, – заслуживаете, чтобы я перекинул вас через парапет и вы разбились на дне рва. Но, слава богу, я одолею вас иным способом.

В этот момент снизу взметнулся тысячеголосый оглушительный вопль и пронесся в воздухе, подобно урагану, и тут же на башне появился помощник коменданта г-н де Лом.

– Сударь! – крикнул он Бийо. – Ради Бога, сударь, покажитесь им! Народ решил, что с вами случилась беда, и требует вас.

И правда, среди воплей отчетливо различалось имя Бийо, которое Питу сообщил толпе.

Бийо отпустил г-на Делоне, выронившего трость.

С секунду все трое стояли в нерешительности, а снизу к ним летели угрожающие призывы к отмщению.

– Да покажитесь вы им, сударь, – обратился к Бийо Делоне. – Меня не пугают их крики, но пусть они знают: я – человек, верный слову.

Бийо высунул голову между зубцами и помахал рукой.

Увидев его, толпа разразилась рукоплесканиями. В каком-то смысле в облике этого человека из народа, первым властно ступившего на самую верхнюю точку Бастилии, с нее явила свое лицо сама Революция.

– Ну, ладно, сударь, – сказал Делоне, – говорить нам больше не о чем, и делать вам тут нечего. Спускайтесь: вас требуют внизу.

Бийо оценил сдержанность человека, в чьей власти он находился; он стал спускаться по лестнице, комендант следовал за ним.

Помощник же коменданта остался; Делоне что-то сказал ему на ухо – видимо, дал какой-то приказ.

Было очевидно, что у г-на Делоне сейчас только одно желание – чтобы парламентер поскорее превратился в неприятеля.

Не проронив ни слова, Бийо пересек двор. Канониры стояли у орудий. Дымились фитили.

Бийо остановился около них.

– Друзья, – обратился он к артиллеристам, – запомните, я пришел к вашему командиру упросить его избегнуть пролития крови, но он мне отказал.

– Сударь, именем короля, убирайтесь отсюда! – топнув ногой, крикнул Делоне.

– Остерегитесь, – пригрозил ему Бийо. – Ежели вы именем короля прогоните меня отсюда, я вернусь именем народа.

После этого он повернулся к кордегардии, где находились швейцарцы, и задал вопрос:

– Ну, а вы с кем?

Швейцарцы молчали.

Делоне указал ему на решетку.

Но Бийо все-таки предпринял последнюю попытку:

– Господин комендант, во имя нации! Во имя ваших братьев!

– Моих братьев? Вы называете моими братьями людей, которые орут: «Долой Бастилию! Смерть ее коменданту!» Возможно, сударь, вам они братья, но у меня, уверяю вас, таких братьев нет.

– Во имя человечности, наконец!

– Так, значит, это во имя человечности вы нагнали стотысячную толпу, чтобы перерезать сотню несчастных солдат, сидящих за этими стенами?

– Но, сдав Бастилию народу, вы спасете им жизнь!

– И утрачу честь.

Железная логика солдата заставила Бийо умолкнуть, но все-таки он снова крикнул инвалидам и швейцарцам:

– Друзья мои, сдайтесь! Еще есть время. Через десять минут будет уже поздно.

– Сударь, если вы сей же миг не выйдете, – крикнул ему Делоне, – слово дворянина, я прикажу вас расстрелять!

Бийо на миг остановился, скрестил, как бы бросая вызов, руки на груди, в последний раз встретился взглядом с Делоне и вышел.