Последний кит. В северных водах - Ян Мак-Гвайр (2016)

Высокие оштукатуренные стены кое-где обрушились и перепачканы подпалинами и копотью. Повсюду стоит стойкий запах нечистот и слышится слитное гудение трупных мух. Самнер, отчаянно хромая и спотыкаясь, бредет куда глаза глядят, пока боль не вынуждает его остановиться. Он садится на ступеньку в каком-то дверном проеме и с трудом стаскивает с ноги сапог. Сквозная рана выглядит чистой, но большая берцовая кость у него явно перебита. Он отрывает полоску ткани от подола бумазейной рубахи и перевязывает ею рану так туго, как только может, чтобы остановить кровотечение. На него наваливается жаркая волна тошноты и беспамятства. Он устало прикрывает глаза, а когда вновь приходит в себя, в темнеющем небе над ним, словно воздушные споры, кружат черные голуби. Луна уже взошла, и со всех сторон доносится непрерывное глухое буханье тяжелых осадных орудий. При воспоминании об Уилки и О’Доуде по телу его пробегает холодная дрожь. Сделав глубокий вдох, он приказывает себе собраться, чтобы не сдохнуть так, как они. Завтра город наверняка падет, говорит он себе; когда британские войска протрезвеют, то непременно возобновят наступление. Если он затаится где-нибудь в укромном уголке и останется жив, его обязательно найдут и отведут домой.

Поднявшись на ноги, он озирается по сторонам в поисках места, где можно было бы укрыться. Дверь прямо напротив него распахнута настежь. С трудом переставляя ноги, он подходит к ней, оставляя за собой кровавую цепочку следов. Прямо за порогом обнаруживается комната с пыльными половиками и сломанным диваном у дальней стены. В углу стоит кувшин неглазурованного фарфора, пустой, а на полу валяются чайник и чашки. Единственное высокое окно выходит в переулок и дает мало света. В дальней стене проделан арочный проход, задернутый занавеской, ведущий в комнату поменьше со слуховым окном и кухонной плитой. В ней также имеется шкаф для посуды, но он пуст. В воздухе висит запах старого топленого масла, гари и дыма. В углу, свернувшись калачиком на грязном одеяле, лежит маленький мальчик.

Самнер несколько мгновений смотрит на него, спрашивая себя, жив он или мертв. В комнате уже слишком темно, чтобы можно было с уверенностью судить, дышит он или нет. С большим трудом Самнер наклоняется и прикасается к щеке мальчика, оставляя на ней красный отпечаток своего пальца. Мальчик поворачивается на спину, проводит рукой по лицу, словно отгоняя муху, и просыпается. Увидев над собой Самнера, он пугается и испускает сдавленный крик. Самнер пытается успокоить его, и мальчик умолкает, хотя на лице его по-прежнему отображаются страх и подозрительность. Самнер медленно делает шаг назад, не сводя с мальчугана глаз, после чего осторожно садится на грязный пол.

– Мне нужна вода, – говорит он. – Смотри. Я ранен. – Он показывает на свою окровавленную ногу. – Вон туда.

Сунув руку в карман кителя в поисках монеты, он вдруг понимает, что перстень так и остался у него. Он не помнит, как положил его в карман, но сейчас он почему-то оказывается именно там. Самнер показывает его мальчишке, после чего жестом предлагает взять его себе.

– Мне нужна вода, – повторяет он. – Pani[38].

Мальчик смотрит на перстень, оставаясь при этом совершенно неподвижным. На вид ему лет десять-одиннадцать – с тонкими чертами лица, голой грудью и босой, он облачен лишь в засаленную dhoti[39] и грубую холщовую рубашку.

– Pani, – эхом откликается он.

– Да, – согласно кивает Самнер. – Pani, только никому не рассказывай о том, что я здесь. Завтра, когда сюда придут британские солдаты, я помогу тебе. Со мной ты будешь в безопасности.