Смотреть и видеть - Эми Герман (2015)

Я учу служащих помнить о причине, почему их направили в этот дом, но не ограничивайтесь ей. Упор только на один-единственный инцидент может заставить пропустить признаки гораздо большей опасности, которая грозит ребенку. За пристальным вниманием на специфику надо не забыть о других особенностях взаимоотношений в семье. В некоторых случаях такая практика приносит свои плоды.

Побывав в одном из домов в сельской части Пенсильвании, социальный работник Джоанна Лонгли отметила все важные детали и изложила их в подробном докладе[181]. Переднее окно было разбито и заколочено досками; щель почтового ящика оказалась заклеена скотчем. Открывшая дверь женщина сказала, что она мать детей, к которым направили проверку. Она демонстрировала защитный язык тела: загородила собой проход и проигнорировала просьбу Лонгли пусть ее внутрь, несмотря на сильный снегопад. От женщины пахло табаком.

Хотя мать повела себя отнюдь не гостеприимно и Лонгли чувствовала себя неуютно, соцработник все равно постаралась сосредоточиться на фактах, а не субъективных эмоциях. Если она просто развернется и уйдет, то упустит шанс профессионально оценить условия, в которых живут дети.

Вместо того чтобы отвлекаться на оскорбления, замерзшие ноги и дурное отношение, Лонгли осталась внимательной и объективной. Ее задача состояла в том, чтобы лично повидать детей этой женщины, оценить их здоровье, развитие и внешний вид. На крайний случай это можно сделать и на крыльце. Она кратко поговорила с каждым ребенком и пришла к выводу, что непосредственная опасность им не угрожала. Самым сложным оказалось отделить факты от субъективных наблюдений. Поведение матери было невежливым, но не оскорбительным. Возможно, ее отчужденность и безразличие – защитный механизм? Может, у нее уже был неприятный опыт общения с чиновниками? Мать – взрослая женщина, это ее дом, а значит, она имеет полное право решать, кого пускать, а кого нет.

Решение Лонгли поговорить с детьми на улице, как того хотела мать, оправдало себя. Согласившись на условия женщины, Лонгли в следующий раз не только была приглашена в дом, но и смогла завоевать доверие матери, и они начали совместную активную работу по улучшению условий, в которых жили дети.

Посмотрите на два изображения под номером 24 и 25. Ради «чистого холста» представим, что мы не узнаем джентльменов, которые на них изображены. Назовем их номер 1 и номер 16. Используя модель, которую мы разобрали в предыдущей главе, и любую современную систему записи – ручку и бумагу или смартфон, – составьте объективный отчет об этих двух картинах. Запишите как можно больше фактических деталей: кто, что, когда и где. Сравните два портрета, например, номер 1 стоит, а 16 сидит, лица обоих повернуты на три четверти влево. В идеале упражнение должно занять от двух до пяти минут.

Начали.

Что вы обнаружили? Возможно, вы заметили различия в одежде? В фоне? В волосах? Как насчет цвета кожи? Вы отметили, что на обеих картинках есть стол? Обратили внимание на различия в высоте, расположении и виде?

А что по поводу языка тела? Как бы вы описали позу этих двух джентльменов? Один из моих учеников – аналитик службы разведки – сказал, что «номер шестнадцатый пассивен, в то время как номер первый более открыт». «Пассивный» – субъективная характеристика, которую можно истолковать по-разному. Я обратила внимание на его коллегу – общительного, веселого парня, – который тоже сидел со скрещенными руками, но мы никогда бы не назвали его «пассивным». Старайтесь быть более объективными и более конкретными: правая рука номера 1 вытянута, ладонь обращена вверх; номер 16 держит руки перед собой, кончики пальцев соприкасаются.

Вы записали, что номер 1 в левой руке держит шпагу, а номер 16 в правой руке держит очки?