Восторг, моя Флоренция! - Джесси Чеффи (2017)

Всю неделю я тренировалась в спортзале под музеем Уффици. Я садилась на узкое, двигающееся на рейках сиденье гребного тренажера и бралась руками за деревянную рукоятку. Потом я толкалась ногами, и сиденье отъезжало назад, передвигаясь по железным рейкам. Я подтягивала деревянную, заменявшую весло, рукоятку до груди, а натяжение эластичных тросов, на которых эта рукоятка крепилась, имитировало сопротивление воды. Потом сиденье начинало двигаться вперед, и мои колени сгибались так, что чуть не касались подбородка. Постепенно я освоила эти движения и к ним привыкла. От крутящегося колеса дул охлаждавший меня воздух. За последний год я потеряла так много мышечной ткани, что после нескольких «гребков» на тренажере ноги, руки и даже сиденье начинали дрожать. Но потом постепенно я вошла в ритм. Движешься вперед и сжимаешься, движешься назад и распрямляешься. Сначала медленно, потом быстрее. Я получала удовольствие от того, что двигалась. Энергия, которую я тратила во время тренировок, компенсировалась тем, что мой список расширился и я стала больше есть. Все равно я не смотрела на себя в зеркала, установленные на стене зала. Я смотрела на рукоятку, на колесо и свои ноги.

Через несколько дней после начала тренировок Стефано увидел, как я мучаюсь на тренажере, и помог мне советом, как надо правильно на нем тренироваться. За то время, пока я хожу в клуб, я разговаривала только с ним и Мануэле. Я не общалась ни с одним другим членом клуба. По утрам в клубе занимаются в основном старики. По коридорам разносится их болтовня и клацанье металла тренажеров поднятия тяжестей. Работающие мужчины часто приходят на тренировку в обеденный перерыв, в период, когда город замер во время сиесты. После окончания школьных занятий в клубе появляются мальчишки. Они неумело управляют байдарками и слишком близко подплывают к берегу, у которого собирается много мусора. Стефано выкрикивает им инструкции с моторной лодки, обнадеживающе улыбается и строит гримасы, когда лодка ребят слишком близко оказывается у берега. В это время старики все еще сидят на берегу, продолжая критиковать мальчишек, проплывающих мимо них на небольших деревянных байдарках.

В субботу я вошла в раздевалку и увидела Франческу. Она была совершенно голая и, наклонившись над раковиной, внимательно осматривала в зеркало свои глаза. Глаза у нее были немного припухшие, с красными кругами вокруг.

– Как дела? – спросила она меня на прекрасном английском. – Я Франческа. А ты американка.

– Ханна, – сказала я, и мне показалось, что мой собственный голос прозвучал как-то странно.

– Ханна. Ты студентка?

Я подумала, что она хочет сделать мне комплимент.

– Нет, не студентка. Просто решила пожить здесь некоторое время.

– А давно ты уже здесь? – спросила Франческа, размазывая крем вокруг глаз.

– Затрудняюсь ответить.

– Вот как? Тогда поосторожнее, здесь время течет не так, как в других местах. – Она потерла одну ладонь о другую. – Здесь время скользкое. Кажется, что движется медленней, но на самом деле это совсем не так. Посмотри на мое лицо. – Она посмотрела в глаза моему отражению в зеркале и слегка оттянула свою кожу на лице. – Всегда можно точно сказать, как я себя чувствую. Я не могу позволить себе быть слишком грустной, потому что все это моментально видно по лицу. Время прилипает, понимаешь?

– Это ты о…

– О морщинах. О возрасте. Впрочем, тебе рано еще об этом знать. Тебе сколько лет?

– Двадцать девять.

– Хм. – Она снова перевела взгляд на собственное отражение в зеркале. – Я думала, что ты моложе.