Миссия в Ташкент - Фредерик Маршман Бейли (2013)

Эта нервозность со стороны Тысячникова и его друзей свела к нулю все наши шансы сохранить наш секрет в тайне. И, таким образом, нам пришлось отказаться от плана занятия Мандичем должности начальника большевистской контрразведки в Кагане, в то время как я бы оставался его агентом в Бухаре, а также отказаться от намерения присоединиться к армии в Транскаспии, пока наше положение было достаточно безопасным и определенным.

Теперь мы были вынуждены как можно скорее забрать Мандича и его жену в Бухару, до того как наш секрет, известный семерым людям, просочится в Каган. Бухарские власти не дали немедленного разрешения Мандичу вернуться в Бухару со своей женой, а сказали, что он должен попасть на прием к бухарскому генералу, которому якобы уже позвонили относительно него, и который как раз находится на границе Кагана и Бухары, задержавшись по делам возле Кагана.

Я отправился с Мандичем к городским воротам, отослал его в Каган и, забрав свой багаж, поехал в город в женскую больницу, комплекс современных зданий, находящихся во внутреннем дворе, обнесенном стеной. Здесь я встретился со своим знакомым полковником Юсуповым, мусульманином, с которым я до этого познакомился в январе и который меня сразу узнал. Я остановился в комнате с ним и двумя евреями, которых звали Шир и Гальперин. Пообедал я с Мирбадалевым и его семьей.

На следующее утро я отправился, как мы договаривались, к городским воротам, чтобы встретить Мандича с женой. Они не появлялись, и мое сильное беспокойство спало только после их появления днем. Оказалось, что когда он вернулся на бухарский пограничный пост, генерал уже уехал, никто ему не позвонил, и Мандичу пришлось долго ждать встречи с генералом. Этот пост находился всего в паре сотен ярдов от гостиницы, и Мандич опасался, что, если большевики увидят, как он с женой собирает все свои вещи, они могут заподозрить его в намерении дезертировать, арестовать их и затем вернуть назад. Однако, как у человека, которого собираются назначить начальником контрразведки, у Мандича было совершенно безопасное положение, и после значительной задержки ему все же удалось уйти из Кагана вместе со своими вещами и со своею женой, и присоединиться ко мне вечером в Бухаре в больнице.

Семья Мирбадалева состояла из самого Хайдер Ходжи, его жены, сына Искандера двадцати пяти лет, получившего образование в Германии, двух дочерей возраста приблизительно пятнадцати и десяти лет и сына восьми или девяти лет.

Самому Хайдер Ходже было где-то между пятьюдесятью и шестьюдесятью. До революции он был своего рода помощником политического чиновника царского правительства в Бухаре.

После революции он пошел на службу к эмиру Бухары, и это он подписывал перемирие с Колесовым 25 марта 1918 года от имени правительства Бухары. Это происходило, как он всегда мне говорил, на станции Кызыл Тепе в железнодорожном вагоне № 82482! Он был начитанным и хорошо образованным человеком, привыкшим посещать каждую зиму Ривьеру или Крым. Он говорил только по-русски, турецки и немного по-персидски. Его важная работа позволяла ему хорошо зарабатывать на жизнь, а также обеспечивала ему российские награды и уважение со стороны Турции, Персии и Бухары. Это он в 1888 году показывал лорду Керзону город Бухару.