Анабасис - Ксенофонт (2003)

(33) "Если ты считаешь себя обязанным заботиться об этой стране

как о своей собственности, то не думаешь ли ты, что она меньше претерпит бедствий,

если эти солдаты, получив должное, покинут ее с миром, чем если они останутся

здесь как в стране враждебной, а ты будешь вынужден выставить против них другое

войско, более многочисленное и тоже нуждающееся в продовольствии? (34) Когда ты

израсходуешь больше денег: тогда ли, когда ты отдать свой долг, или когда долг

останется за тобой и тебе еще придется взять на жалованье другое, более сильное

войско? (35) Правда, Гераклиду, как он заявил мне, и эта сумма кажется огромной.

Но ведь в настоящее время тебе куда легче было бы достать и выплатить такую сумму,

чем прежде, до нашего прихода сюда, выдать даже десятую ее часть. (36) Ведь не

количество определяет при платеже понятия "много" или "мало", но средства того,

кто платит и кто получает. А твой ежегодный доход теперь больше стоимости всего,

чем ты владел в прежнее время. (37) А я, Севф, в качестве твоего друга предвидел

все это, Желая, с одной стороны, чтобы ты оказался достойным тех благ, которые

тебе даровали боги, а с другой, -- чтобы я не лишился всякого значения среди солдат.

(38) Потому что, -- пойми это, -- с помощью этого войска я уже не мог бы теперь

причинить зла врагу, если бы стремился к этому, и также не был бы в состояния

при всем желании вторично притти тебе на помощь; так относится ко мне теперь это

войско. (39) И все же, -- я призываю в свидетели тебя самого и всеведущих богов,

-- я никогда не только не получил от тебя ничего за счет солдат и не просил для

себя лично того, что принадлежало им, но даже никогда не требовал и того, что

ты обещал мне самому. (40) Клянусь, я и теперь не принял бы твоих подарков, если

бы ты не решил одновременно отдать солдатам должное. Ведь для меня было бы позором

устраивать свои делишки и в то же время оставлять без внимания их неудачу, особенно

поскольку я пользуюсь у них уважением. (41) Правда, Гераклиду все кажется пустяками,

помимо собственного обогащения любыми средствами: но я, Севф, считаю, что для

всякого человека, а особенно для начальника, не существует ничего более достойного,

чем доблесть, справедливость и благородство. (42) Ведь человек, обладающий этими

качествами, -- богат, так как у него много друзей, богат и потому, что другие стремятся

стать его друзьями; и благоденствии у него есть с кем поделиться радостью, а если

его счастье поколеблется, то у него не будет недостатка в людях, готовых оказать

ему поддержку.

(43) "Однако если ты по моим поступкам не мог понять, что я

был твоим искренним другом, и не убедился в этом из твоих речей, то взвесь, по

крайней мере, все, что говорили солдаты; ты ведь присутствовал там и слышал речи

нападавших на меня. (44) Они доносили на меня лакедемонянам, будто я предан тебе

больше, чем им, и обвиняли меня в том, что твои интересы для меня дорожке их интересов.

(45) Они прибавляли еще, будто я получил от тебя подарки. Неужели они обвиняли

меня в получении даров, заметив во мне дурное к тебе отношение, а не наоборот,

полную тебе преданность? (46) Я, по крайней мере, думаю, что всякий человек обязан

выказывать благодарность тому, кто одарил его. А ты, в то время, когда я еще ничего

для тебя не сделал, выражал мне свое расположение и взглядами, и речью, и подарками

и надавал мне обещаний без счета; а когда я исполнил твои желания и возвысил тебя

насколько мог, ты осмеливаешься оставлять без внимания даже тот факт, что я впал

в такую немилость у солдат? Однако я верю -- ты решишься отдать должное. (47) И

время научит тебя этому, и сам ты не захочешь слышать порицания со стороны людей,