За горами – горы. История врача, который лечит весь мир - Киддер Трейси (2015)

– Проблема в том, что, если я сбавлю темп, умрет кто-то, кого можно спасти. Звучит, как будто у меня мания величия. Раньше я бы вам такого не сказал, но теперь вы побывали в Гаити и знаете, что это чистейшая правда. – И серьезно добавил: – Но мне действительно надо еще поработать над своей физической формой. Я отжимался утром.

Он и правда сделал серию отжиманий – от двух стульев, спиной вниз, чтобы не задействовать пострадавший палец.

Впереди показалась стойка регистрации на чартерный рейс в Гавану, легко опознаваемая по нагромождениям багажа, коробкам с радиоприемниками и бытовой техникой, мешкам, набитым всякой всячиной вроде одноразовых подгузников. Сходный пейзаж окружал и стойки, обслуживающие рейсы в Гаити, но там горы багажа были выше, а чемоданы интенсивнее дышали на ладан. Об экономике государства можно многое сказать, глядя, какие вещи люди увозят туда из США, этого мирового торгового центра для бедных стран. Для Фармера, насколько я понял, зрелище было до того обыденное, что даже не заслуживало комментариев. Уже почти восемнадцать лет он выполнял для гаитян так называемые commission, что переводится с креольского как “я вам дам кое-что с собой в самолет”.

“Это неотъемлемая часть жизни Пола, – объяснил мне Джим Ким. – У меня дядюшка живет в Покипси, можете отвезти ему это манго? Или: можете купить мне часы в Штатах? А можете купить мне радио и отвезти этот кусок хлеба моей тетке в Бруклин? А Пол всегда отвечает: ну конечно”.

Зарегистрировавшись на рейс, мы сели за столик в аэропортовом ресторане, и Фармер снова принялся за благодарственные письма. Он улыбался – по-моему, ему очень хотелось на Кубу. Потому что он сказал:

– Перерыв: никаких умирающих детей.

Глава 21

Когда самолет пошел на снижение над Гаваной, Фармер намертво прилип к иллюминатору, восклицая:

– Поглядите! Всего девяносто миль от Гаити – и вот! Деревья! Урожаи! Все такое зеленое. И это в разгар сухого сезона! Такая же экосистема, как в Гаити, – и вот!

Кубинский врач, руководивший конференцией по СПИДу, старый друг Фармера по имени Хорхе Перес прислал за ним машину. Первый политический плакат на Кубе я увидел уже по дороге в Гавану. Увеличенный до гигантских размеров знаменитый портрет Че Гевары в берете напомнил мне: американец, за что-либо похваливший Кубу при режиме Кастро, до сих пор рискует заработать репутацию приспешника коммунистов. Я знал, что Фармер любит Кубу, но полагал, что любит он ее не из идеологических соображений, а за медицинскую статистику, подтвержденную ВОЗ и вообще считающуюся одной из самых точных в мире.

Конечно, на здоровье населения помимо медицины влияет множество факторов: питание и транспортная система, уровень преступности и жилищные условия, борьба с вредителями и гигиена. На Кубе средняя продолжительность жизни была примерно как в Америке. После революции кубинцы взяли под надежный контроль те болезни, что все еще бушевали в Гаити, всего в девяноста милях отсюда, такие как лихорадка денге, брюшной тиф, туберкулез и СПИД. Позже, сопровождая доктора Переса в обходе его больницы – государственной инфекционной больницы, мы зашли в палату, где лежал больной малярией, и Перес сообщил нам, что его молодые коллеги поначалу ошиблись с диагнозом, так как никогда прежде с малярией не сталкивались. А Фармер в течение восемнадцати лет то и дело склонялся над койками гаитянских крестьян, терзаемых жесточайшими приступами церебральной малярии, – стариков, мужчин, женщин и детей, которых привозили на осликах практически со смертного одра.