Жена напоказ - Счастная Елена

— Я хотел помочь ей и в другом, — досадливо поморщился братец. — Отправить к ней садовника из Энесси. Но тот, оказывается, несколько дней назад уехал. Мать дала ему небольшой отпуск. Как назло! Да, я пообещал. Но что поделать, если я ещё не обзавёлся такими связями, как ты. И не вхож так запросто в кабинет префекта.

— Начал бы с кого попроще, — Ренельд ополоснул лицо прохладной водой и зачесал назад волосы влажными пальцами. — побегал бы, пообивал пороги. Глядишь, и обзавёлся бы связями.

— Сколько времени на это уйдёт? А суд уже скоро. Рен. Не будь сволочью. Как всегда, — в последних словах брата прозвучала явная обида. — Или ты сам приглядываешься к Мариэтте?

«Ой, да что ты, Ксавье! — протянул шинакорн, как будто тот мог его услышать. — Рен у нас слепой. И приглядываться не умеет».

— Прекрати, — ответил Ренельд обоим сразу. — Просто… В следующий раз, когда решишь произвести на женщину впечатление, оцени свои возможности трезво. И желательно головой, а не другим местом.

— Так ты поможешь? — оживился Ксавье, пропустив мимо ушей его последнее замечание.

— Когда суд?

Покончив со всеми просьбами, Ксавье скоро ушёл, оставив в мыслях Ренельда очередной груз. И странное ощущение горечи. Похоже, у них с Мариэттой отношения налаживаются вполне себе быстро. Наверное, нужно порадоваться? И забыть о том, что когда-то вдовушка, скорей всего, хотела опоить именно его незадачливого братца. Что ж, их желания, похоже, сошлись и без посторонних средств. Однако вопрос с неактивированным заклятием привязки на Мариэтте остался. Неужели сам Ксавье хотел пойти тем же путём, что и она? Но лишь нелепое стечение обстоятельств помешало им обоим воплотить свои планы…

Пожалуй, эти любовные интриги не имеют отношения к текущим делам. Всё, кажется, встало на свои места.

Наконец собравшись, Ренельд отправился к Юго де Осу. Возможно, как раз за обедом они и успеют решить многие вопросы и обсудить возможность исследования ауры Леоноры де Берг.

Но, к сожалению, карету пришлось ставить почти за целый квартал от дома ауроправа. Неожиданно улица оказалась забита: в ближайшем храме Первородных, похоже, как раз шла свадебная церемония, на которой гуляла значительная часть горожан. Вдоль домов стояли не самые роскошные, зато многочисленные повозки, да и дорога оказалась занята шумным праздничным шествием. В стороны летели лепестки. Развевались ленты в причёсках женщин.

Так бурно, с песнями, старинными танцами, аристократы уже давно церемонии не проводили. Но зато и не создавали таких препятствий другим.

Ренельд попытался поскорее перейти на теневую сторону улицы, стараясь миновать веселящуюся толпу. Но его всё равно закрутило в водовороте рук и лиц. Кто-то даже хотел втянуть его в танец, а там и дальше — увлечь в храм. И Ренельд даже не сразу заметил, как какая-то румяная девица, улыбаясь и щурясь от солнца, надела ему на шею гирлянду из плюща и душистых трав. Чуть резковатый запах тут же пронзил забитое жарой обоняние.

«Меня едва не затоптали, — пожаловался Лабьет, когда они всё же оказалась на противоположной стороне людской реки. — Пару раз точно отдавили лапы».

А его не увидеть и уж тем более затоптать очень сложно.

— Безумие какое-то, — буркнул Ренельд себе под нос, сдирая с шеи зелёное украшение весьма сомнительной эстетической ценности. — Такое увидишь, свадьбы точно не захочешь.

Он отвернулся от процессии — и замер, потому как фигурка женщины, что в тот же миг торопливо проскользнула в ближайшую лавку тканей, показалась ему явственно знакомой. Похоже, Мариэтта д’Амран собиралась сбежать от нежелательной встречи.

«Это была Конфета! — радостно сообщил Лабьет, видно на случай, если напарник не заметил. — Поздороваемся?»