Зеленая миля - Стивен Кинг (1997)

Джон глядел на протянутую руку. Брут ощутимо толкнул его в бок локтем. Джон вздрогнул, потом взял руку и потряс. Вверх, вниз, назад в центр, отпустил. «Пожалуйста», — хрипло проговорил он. Его голос напоминал голос Мелли, когда она хлопнула в ладоши и просила Джона снять штаны. «Пожалуйста», — сказал он человеку, который при обычном течении событий взял бы этой рукой перо и подписал приказ о казни.

Харри опять постучал по часам, на этот раз более настойчиво.

— Брут, — окликнул я. — Ты готов?

— Привет, Брутус, — сказала Мелинда бодрым голосом, словно впервые заметив его. — Рада тебя видеть. А вы, джентльмены, не хотите чая? А ты, Хэл? Я могу приготовить. — Она опять встала. — Я была больна, но сейчас мне хорошо. Лучше, чем когда-либо.

— Спасибо, миссис Мурс, но нам надо идти, — ответил Брут. — Джону пора спать. — Он улыбнулся, показывая, что это шутка, но взгляд, брошенный на Джона, был полон тревоги, которую чувствовал и я.

— Да… если вы так считаете…

— Да, мэм. Пойдем, Джон Коффи. — Он потянул Джона за руку, и тот пошел с ним.

— Подождите! — Мелинда освободилась от рук Хэла и легко, как девочка, подбежала к Джону. Она опять обняла его. Потом сняла с шеи цепочку тонкой работы. На конце ее был серебряный медальон. Она протянула его Джону, а тот смотрел на него непонимающе.

— Это Святой Кристофер, — пояснила она. — Возьмите его, мистер Коффи, и носите. Он будет оберегать вас. Пожалуйста, носи его. Для меня.

Джон оглянулся на меня с беспокойством, а я посмотрел на Хэла, который сначала развел руками, а потом кивнул.

— Возьми его, Джон, — разрешил я. — Это подарок.

Джон взял, расправил цепочку вокруг своей мощной шеи и заправил медальон со Святым Кристофером за ворот рубашки. Он уже совсем перестал кашлять, но, по-моему, выглядел еще более серым и больным.

— Спасибо, мэм, — сказал он.

— Нет, — ответила она. — Тебе спасибо. Спасибо тебе, Джон Коффи.

9

На обратном пути я ехал с Харри в кабине и был ужасно этому рад. Отопитель оказался сломан, но мы сидели в закрытой кабине. Мы проехали почти полпути, Харри нашел небольшую развилку и направил грузовик туда.

— Что случилось? — спросил я. — Что-то с подшипником?

Для меня проблема могла возникнуть только из-за каких-то неисправностей в двигателе «фармолла» или трансмиссии, если что-то стучало или звучало так, словно вот-вот сломается.

— Ничего, — ответил Харри извиняющимся тоном. — Мне просто нужно выйти по нужде, а то поплыву, вот и все.

Оказалось, что это нужно всем, кроме Джона. Когда Брут спросил его, не хочет ли он спуститься и помочь нам полить кустики, тот только покачал головой, не поднимая глаз. Он сидел, прислонившись спиной к кабине, натянув одно из армейских одеял на плечи, как серапе. Я не смог понять выражения его лица, но слышал, как он дышит, — сухо и резко, словно ветер, дующий сквозь соломинку. Мне это не понравилось.

Я зашел в заросли ивняка, расстегнулся и стал мочиться. Я еще помнил о своей «мочевой» инфекции, тело еще не забыло, и мне было приятно, что я могу просто мочиться и не кричать при этом от боли. Я делал свое дело, глядя на луну и не замечая стоящего рядом Брута, пока он не сказал тихо:

— Он никогда не сядет на Олд Спарки.

Я с удивлением посмотрел на него, испугавшись слегка его интонации.

— О чем ты?

— Я о том, что он почему-то проглотил это, вместо того, чтобы выплюнуть, как раньше. Может, Джон протянет неделю — он ведь такой большой и сильный, — но я уверен, что все произойдет быстрее. Кто-нибудь их нас пойдет проверять, и увидит, что он лежит на своей койке мертвый.