Тайна - Джулия Гарвуд (1992)

– Если вам так не нравится целовать меня, то почему же тогда вы это делаете? – спросила она, будучи совершенно сбитой с толку. Йан рассмеялся.

Это возмутило Джудит.

– Теперь отпустите меня, – приказала она.

– Я уже отпустил, – пожал плечами воин. Только теперь Джудит поняла, что все еще прижимается к нему. Она немедленно отстранилась и, пригладив волосы, повернулась, чтобы войти в дом. Заметив в открытых дверях Патрика, она почувствовала, как наливается огнем ее лицо.

– Вы не должны придавать большого значения тому, что только что видели, – заявила она. – Мы с Йаном друг другу даже не нравимся.

– Вы меня чуть было не провели, – усмехнулся Патрик. Было бы невежливо наградить пощечиной хозяина дома, поэтому Джудит просто нахмурилась и прошла мимо. Но Патрик на этом не остановился.

– Да-а, а мне показалось, что вы очень даже нравитесь друг другу, – протянул он.

Йан собрался уж было спускаться вниз с холма, но, услышав замечание брата, тотчас же обернулся.

– Оставь это, Патрик.

– Погоди, не уходи. Мне надо с тобой кое-что обсудить, – отозвался тот и прикрыл дверь снаружи.

Джудит была благодарна Патрику за предоставленную ей возможность побыть одной. Фрэнсис Кэтрин уже крепко спала, что также явилось большой радостью для Джудит. Подруга наверняка забросала бы ее вопросами, если бы бодрствовала и видела, как они с Йаном целовались, а Джудит просто бы не смогла на них ответить.

В углу комнаты была установлена высокая ширма. За ней стояла узкая кровать, накрытая красивым темно-зеленым пледом. Ее сумки были аккуратно сложены у стены, рядом с небольшим шкафчиком. Белый фарфоровый кувшин и такого же цвета миска стояли на шкафчике, рядом с деревянной вазой, полной свежесорванных полевых цветов.

К благоустройству этой временной спальни явно приложила руку Фрэнсис Кэтрин. Патрик никогда бы не додумался поставить в вазу цветы. Он вряд ли распаковал бы ее щетку и зеркало – а они лежали теперь на краешке скамьи, по другую сторону кровати. Джудит улыбнулась и мысленно поблагодарила подругу за заботливость. Она попыталась расстегнуть застежки на вороте платья, как вдруг заметила, что у нее дрожат руки. «Это все из-за Йана, – подумала девушка, – Боже мой, что же мне делать?» После того как Фрэнсис Кэтрин рассказала ей о ненависти между Мэйтлендами и Маклинами, Джудит не сомневалась, что Йан не притронулся бы к ней, если бы знал, что она – родная дочь его врага.

Девушка вспомнила, как убеждала подругу в том, что в случае необходимости Йан ее защитит. Теперь же она отчаянно нуждалась в защите от него самого. Ей не хотелось его любить. О, как чертовски сложно разобраться во всем этом! Ей хотелось просто расплакаться, но она понимала, что слезы не решат ни одной из ее проблем.

Джудит настолько устала после долгого путешествия и бурно проведенного дня, что была уже не в состоянии логически осмыслить свое положение. И потом, проблемы ведь всегда лучше решать при свете солнца, не так ли?

Однако сон долго не шел к ней. Когда она наконец смогла унять беспокойство по поводу своего растущего день ото дня влечения к Йану, ее мысли тут же вернулись к Фрэнсис Кэтрин и предстоящим родам.

Джудит вспомнила глаза Изабеллы, вспыхнувшие страхом при одном только упоминании имени повитухи… Вскоре девушка уснула, и ей приснился кошмарный сон, в котором она видела родильные крючки и слышала женские вопли.

Ее разбудили глубокой ночью. Открыв глаза, она увидела Йана, опустившегося на одно колено у ее постели. Джудит протянула руку и, прикоснувшись кончиками пальцев к его щеке, снова закрыла глаза. «Какой правдоподобный сон!» – подумала она, решив, что все это ей только снится.

Йан продолжал расталкивать спящую. Вновь открыв глаза, Джудит увидела, что рядом с Йаном стоит Патрик, а рядом с Патриком– Фрэнсис Кэтрин.

Девушка посмотрела на Йана:

– Вы сейчас повезете меня домой?