Ты для меня? (СИ) - Сладкова Людмила Викторовна "Dusiashka"

— Да, брось! — Игриво вспушил ее волосы. — И не смотри так. Обычный, говорю же. Откуда б я деньги-то взял? Выдумщица ты, Лера. Губу закатай!

— Спасибо! — Благодарно улыбнувшись, стиснула молодого человека в объятиях, что было сил, и чмокнула в щеку. Ладони на ее талии внезапно, сжались, причиняя легкую боль. Двести двадцать вольт пропустили через нее в тот момент. Не меньше! Не могла взгляд отвести от гипнотических черных глаз. Тонула. Захлебывалась, не имея возможности выплыть. Зато, Герман смог. И руки стремительно отдернул.

— К-х-м…давай примерим, что ли?

Она доверчиво развернулась к нему спиной, и подняла наверх волосы, обнажая шею. Холодный металл обжег кожу, заставляя слегка вздрогнуть. И пока Давыдов неуклюже возился с застежкой, пульс стучал где-то в горле.

— Герман?

От волнения, голос звучал на октаву выше.

— М-м-м?

— Долго еще?

— Потерпи…

— А я…хо…хорошенькая?

Давыдов молчал, явно делая вид, будто не слышал вопроса.

— Как ты считаешь?

— Не шевелись.

Дрожа всем телом от накатившей паники, призналась:

— Герман, я люблю тебя! А…ты любишь меня?

Казалось, молодой человек превратился в статую. Спустя пару ударов обезумевшего сердца, подвеска была закреплена, однако его рваное дыхание, продолжало щекотать ее, опаляя шею. Жесткие губы, внезапно, прикоснулись к едва различимой пульсирующей венке. В тот миг и собственное дыхание сбилось. А когда он ответил, и вовсе, еле стон сдержала. Пришлось щеку изнутри прикусить.

— Конечно, девочка! — Тихо. Вкрадчивым шепотом. — И…гораздо больше, чем должен бы.

Она сама откинулась назад. На широкую мужскую грудь. Собрала всю смелость в кулак, и сделала. Чувствуя спиной, как грохочет за ребрами и сердце Давыдова, как ходит ходуном грудная клетка, прикрыла налившиеся свинцом веки.

— Маленькая моя, — сильная рука, настойчиво сомкнулась на ее талии, опасливо притягивая еще ближе. Заставляя буквально спаяться с его пылающей обнаженной кожей. — Малышка?

— М-м-м?

— Я выпил сегодня, знаешь же?

— Да.

— И не проспался! Еще очень-очень хмельной. — Признался, задышав надрывнее. — А твоя близость…она все больше опьяняет.

— Как это?

— Мысли не поддаются контролю. Руки своей жизнью живут. Отдельной! Тебя касаться хочу. Проклятье, как же хочу!

— Герман…

— По-взрослому! — Перебил резко. — Понимаешь?

— Понимаю и…не возражаю.

Господи! Неужели она произнесла это вслух?

Сердце чуть из груди ни выскочило. Перед глазами давно поплыло от нехватки кислорода. В ответ, он стиснул ее больно. До хруста костей.

Намеренно. Отрезвляя.

— Но ты должна возражать! — Его голос стал низким и хриплым. Погрубел. — Должна!

— Только не тебе…

Он отчаянно зарычал, заставляя девушку трепетать. А после прокаркал, будто через силу:

— Уходи, Лера! Умоляю, уходи...

— Нет!

— Ступай, Мелкая! — Давыдов уже мучительно шипел. Зло и обиженно. — Мои желания не поддаются контролю. Неужели не видишь? Бл*дь! Я же лапаю тебя! И кайфую от этого, как последний стервятник!

Ну и что? Пускай! Лишь бы рядом был. Не отталкивал.

— Не гони, пожалуйста…ты…ты очень нужен мне сейчас!

— Твою мать! — Злобно рыкнул, утопая носом в ее густой шевелюре. — Так вкусно пахнешь. Как держаться от тебя подальше? Вот, как? Научи, либо… останови.

Попыталась вырваться, чувствуя, как нутро наполняется небывалой яростью. По-своему расценив ее действия, Герман не стал удерживать. А зря. Она лишь развернулась к нему лицом.

— Зачем? — Голос насквозь пропитался обидой. Хоть выжимай. Нижняя губа дрожала. — Держаться подальше зачем?

— Глупенькая.

Нежно провел по шелковистым прядям. Зацепился за них пальцами.

— У тебя безумно красивые волосы. — Заметил, как бы невзначай. — Никогда не крась. И не обрезай.

— Хорошо.

— Лера?

— Что?