Новая жизнь, Божественная комедия - Данте Алигьери (1967)

Твоих соседей, — пусть, тебя карая,

82Капрара и Горгона с мест сойдут

И устье Арно заградят заставой,

[607]

Чтоб утонул весь твой бесчестный люд!

85Как ни был бы ославлен темной славой

Граф Уголино, замки уступив,

[608]—

За что детей вести на крест неправый!

88Невинны были, о исчадье Фив,

[609]

И Угуччоне с молодым Бригатой,

И те, кого я назвал,

[610]в песнь вложив.

91Мы шли вперед

[611]равниною покатой

Туда, где, лежа навзничь, грешный род

Терзается, жестоким льдом зажатый.

94Там самый плач им плакать не дает,

И боль, прорвать не в силах покрывала,

К сугубой муке снова внутрь идет;

97Затем что слезы с самого начала,

В подбровной накопляясь глубине,

Твердеют, как хрустальные забрала.

100И в этот час, хоть и казалось мне,

Что все мое лицо, и лоб, и веки

От холода бесчувственны вполне,

103Я ощутил как будто ветер некий.

«Учитель, — я спросил, — чем он рожден?

Ведь всякий пар угашен здесь навеки».

[612]

106И вождь: «Ты вскоре будешь приведен

В то место, где, узрев ответ воочью,

Постигнешь сам, чем воздух возмущен».

109Один из тех, кто скован льдом и ночью,

Вскричал: «О души, злые до того,

Что вас послали прямо к средоточью,

112Снимите гнет со взгляда моего,

Чтоб скорбь излилась хоть на миг слезою,

Пока мороз не затянул его».

115И я в ответ: «Тебе я взор открою,

Но назовись; и если я солгал,

Пусть окажусь под ледяной корою!»

118«Я — инок Альбериго, — он сказал, —

Тот, что плоды растил на злое дело

[613]

И здесь на финик смокву променял».

[614]

121«Ты разве умер?»

[615]— с уст моих слетело.

И он в ответ: «Мне ведать не дано,

Как здравствует мое земное тело.

124Здесь, в Толомее, так заведено,

Что часто души, раньше, чем сразила

Их Атропос

[616], уже летят на дно.

127И чтоб тебе еще приятней было

Снять у меня стеклянный полог с глаз,

Знай, что, едва предательство свершила,

130Как я, душа, вселяется тотчас

Ей в тело бес, и в нем он остается,

Доколе срок для плоти не угас.

133Душа катится вниз, на дно колодца.

Еще, быть может, к мертвым не причли

И ту, что там за мной от стужи жмется.

136Ты это должен знать, раз ты с земли:

Он звался Бранка д'Орья;

[617]наша братья

С ним свыклась, годы вместе провели».

139«Что это правда, мало вероятья, —

Сказал я. — Бранка д'Орья жив, здоров,

Он ест, и пьет, и спит, и носит платья».

142И дух в ответ: «В смолой кипящий ров

Еще Микеле Цанке не направил,

С землею разлучась, своих шагов,

145Как этот беса во плоти оставил

Взамен себя, с сородичем одним,

С которым вместе он себя прославил.

[618]

148Но руку протяни к глазам моим,

Открой мне их!» И я рукой не двинул,

И было доблестью быть подлым с ним.

151О генуэзцы, вы, в чьем сердце минул

Последний стыд и все осквернено,

Зачем ваш род еще с земли не сгинул?

154С гнуснейшим из романцев

[619]заодно

Я встретил одного из вас,

[620]который