Стая - Сергеева Оксана (2014)

даже понравилась такая идея. Зато она не понравилась Верочке, и та надумала добавить пикантности

с помощью черно-белых фотообоев. Пока еще оставалась такая возможность. Люди, которых нанял

Денис, поработали на славу. Незаконченной оставалась только кухня. Вот ее-то Таня с Верочкой и

условились взять на себя.

В тишине, наполненной таинственным предвкушением, прозвучал скрип замка. Хлопок двери.

Слышались тяжелые шаги.

В совершенно пустой квартире каждый звук был заметен. Казалось, можно услышать, как в соседней

комнате на пол упал лист бумаги.

— Ну, Вера… — Таня сделала дрожащий вдох.

— Привет. Чего притихли? – войдя, проговорил Денис и остановился посреди кухни. – Это что за?.. –

прервался, потому что вот так сходу и слов не мог подобрать.

— Мы тут с Танюшкой немного поусердствовали, — радостно начала Верочка. – Как тебе?

Таня стояла в сторонке, поражаясь ее смелости. Сама она не была так уверена, что Денис оценит их

старания. На похвалу не рассчитывала, но последовавший после слов Верочки трехэтажный мат все

же немного смутил.

Шаурин шагнул вперед, с немым изумлением уставившись на одну из стен кухни. Все, что мог, он

уже выразил. На этом его фантазия отказала.

Со стены на него смотрела Мерлин Монро. Улыбающаяся. Задумчивая. Открыто—эротичная.

Веселая. Разная.

— Неожиданно, — наконец сказал он. – Девочки, а вам никто никогда не говорил, что глупости не

нужно делать даже со скуки?

Девочки постарались, подойдя к вопросу облагораживания его квартиры весьма творчески. Что

называется, оставили свой след. Нет, «след», конечно, весьма занятный — черно—белые фотообои в

виде коллажа из множества фотографий расползались из угла на стены. И обрезаны они были по

контуру, имитируя обсыпавшуюся кирпичную кладку.

— А ну-ка, идите сюда, дизайнерши недобитые… — воркующим голосом позвал Денис. – Сдирайте

эту хрень отсюда.

— Ни за что! – Вера распласталась на стене, прикрывая собой обруганный креатив.

Денис осмотрелся. Не ждут ли его еще сюрпризы? Нет, все остальное согласно плану: стены оклеены

под покраску и, соответственно, покрашены. В углу наблюдались вымытые инструменты и

оставшиеся обрезки обоев.

— О-о, — протянул он, зацепившись глазами за початую бутылку вермута. В компании с ней на

подоконнике стояла тарелка с бутербродами, и лежали груши. – Милые мои, это после которой вас

так прибило? Предупреждать надо, я бы тоже подготовился.

— Сюрприз, — хихикнула Таня.

— Ненавижу сюрпризы, — проворчал брат. – Чертова эмансипация. Вот вы бабы такие — научились

носить брюки, курить сигареты, пить водку, но вам все мало. Вам надо себя во главу угла.

— Ладно тебе. Красиво же. – Вера отошла издалека полюбоваться на свою работу, почувствовав, что

пик опасности прошел. Таня налила вино в кружечки – бокалов в этом доме еще не было – и уселась

на широкий подоконник.

Ну что ж, Монро на стене в кухне это не катастрофа. Нельзя не согласиться, вышло красиво.

Вздохнув, Денис взял из рук сестры чашку и отсалютовал изображению актрисы:

— Ну что, Машка, с новосельем тебя! – Пригубил вино. — Не женщина, а мечта – кормить не надо, одевать не надо, встречает с улыбкой, а главное, всегда молчит. Учись, Вера.

Домой вернулся поздно — задержались они с этими посиделками.

Ночь уже бросила на город свое покрывало, и все вокруг стало темное, обесцвеченное. Только

уличные фонари светились туманными ореолами.

Если днем, чтобы выхватить главное, мысли приходилось словно просеивать через решето, то ночью

они становились цепкими, тревожными. Обнаженными.

Мысли, как люди, — все разные. Бывают мысли—вспышки – зажигающиеся ярко, озаряющие

сознание. Или мысли—взрывы – те, которые потрясают. А бывают тихие, томительные – рожденные