Черные подковы - Макс Игнатов (2019)

Проблемы начались с самого начала. Сначала задержался рейс. Алдашев не выдержал нервного напряжения и накатил пару рюмок в кафе на площади. Запах почуял Торгун, высказал недовольство. Говорков постарался притушить конфликт, тем более, что «подшефные» с товаром уже выходили. Подождали погрузки товара, но не рассчитали скорости «субару», поэтому Павлика пришлось немного догонять, благо тот тормознул у поворота. Димона особо не гнали, остановили сразу, но он начал сопротивляться. Пришлось Торгуну показать свою удаль и заехать тому рукояткой пистолета промеж глаз. Третьего, Манникова, никуда тыркать не пришлось, он сам поднял руки. После задержания началось то, что в умных книгах описывают термином «потрошение». Граждане Манников, Кудряев (в обиходе Павлик) и Нехорошков (он же Димон) рассказали все, что знали и не знали, признались во всех грехах, назвали всех известных им таможенников Летной таможни до господина Послова включительно. Но нужны-то были только те, кто работает сегодня, сейчас. И тут Алдашева ожидало самое большое разочарование в жизни. Когда они с Леньковым-младшим и Говорковым зашли на сектор, оказалось, что Буянкин… в отпуске, и на рабочем месте, само собой, его нет. Граф Елдашев был в полном коматозе. Он же перед началом смены видел Буянкина, входящего в аэропорт! Когда же он вышел???

– А кто начальник смены? – спросил он.

Ответил присутствующий на рейсе Большов:

– Вообще за Буянкина обычно Черных, но он сегодня отпросился с разрешения руководства. Так что руководит сменой Малафеев, – и Большой посмотрел Алдашеву прямо в глаза.

Час от часу не легче! Родной стукач руководит сменой, в которой контрабанда! Только не это!

Говорков меж тем торопливо смотрел на Алдашева.

– И где он? – продолжил ОСБ-шник.

– На третьем секторе, там рейс идет на вылет, – сказал Большов.

Фууууу!

– А здесь кто старший?

– Никого, у нас старших много не бывает, – ответил Большов и улыбнулся.

«Улыбаешься, дружок? Да он же ничего не знает! А его фамилию, кажется, те уроды называли…»

– Только что были задержаны товары, ввезенные контрабандой, а также лица, причастные к этому. Они назвали вашу фамилию как пособника в контрабанде. Поэтому предлагаю вам, инспектор Большов, пройти с нами для выяснения ряда вопросов.

У Большова, как и у остальных присутствующих, вытянулись лица. Алдашев в глубине души злорадно посмеялся.

– Хорошо, сейчас куртку накину, – выдавил Большой.

Алдашев кивнул Тарасу Ленькову:

– Сходи с ним, чтобы не убежал.

Большова, поменявшего китель на куртку, вывели через выход с шестого сектора и усадили в машину. Всех остальных таможенников, присутствовавших на прилете ганноверского рейса, начали опрашивать. Все отвечали одно и то же: Буянкина на рейсе не было; как экипаж привез товар на сектор – видели, но что было с ним после хискана – никто не знает; если товар попадает под правило «1000 долларов на человека», по товару нет признаков товарной партии, и он принадлежит экипажу – никаких претензий к товару быть не может. Назревала проблема.

Начинало светать. Алдашев, опросив всех таможенников, собрал с них объяснительные. Далее решили разделиться: часть эфэсбэшников с Торгуном и Леньковым-младшим повезла Большова в ГУВД, а вторая часть с Алдашевым отправилась искать Буянкина. Таможенникам предложили сообщить руководству о случившемся после отъезда обеих групп.

Виктор узнал о происшествии примерно через 10 минут после того, как Большова увели в машину. Что было любопытно – позвонил ему Степа Плаксин, которому в свою очередь набрала Галя Краснова, таможенница из Гришкиной смены.

– Я поехал в порт, – объяснял Степа, – выясню, чем Гере надо помочь. Забрали, так понял, только его. Если хочешь – отзвонюсь с места.

Виктор согласился. С такой новости было не до сна, он позвонил оперативному дежурному, который, впрочем, уже был в курсе и обзванивал руководителей. Степа набрал через полчаса: