Эликсир ненависти (сборник) - Джордж Энгланд

На миг Деннисон, вышедший из себя настолько, что слов было не подобрать, стал еще бледнее. Но он опять обуздал себя. Впервые за все свое существование он чувствовал в сердце побуждение убить. Будь он грубый необразованный человек, легко поддающийся искушениям, он с охотой набросился бы на этого саркастически ухмыляющегося патриарха и задушил бы его голыми руками. Но, будучи тем, кто он есть, ничего такого себе не позволил. Закусив губу, так что она потемнела до пурпура, он кое-как выговорил:

— Да. Я потерпел неудачу. Лечение Пти не принесло никакой пользы. Если вы не спасете меня, я… Я пропал.

Внезапно его взволновала всеобъемлющая зависть. Несмотря на свои страдания, впервые в жизни он постиг наконец красоту и величие возраста. Словно пелена спала с его глаз. Его поразило благородство высокого лысеющего лба Иль Веккьо, орлиного носа, эти запавшие, но все понимающие глаза. И его охватило невыразимое желание подобного блага. То, что всего несколько недель назад казалось ему таким отвратительным, таким ненавистным, теперь внезапно обрело совсем иное значение. И в своем безмерном отчаянии он с тайным изумлением начал томиться по годам Иль Веккьо, по великому и длительному миру, который скоро придет к этому человеку.

Иль Веккьо заговорил первым.

— Что же, сын мой, — бесстрастно произнес он, — Я понимаю вашу просьбу. Но я не испытываю сочувствия. Я не могу уловить вашу печаль. Вы явились ко мне, желая, чтобы вас спасли от упадка и одряхления. Вас спасли, но вы опять недовольны. Если бы вы спросили меня, прежде чем совершать чудовищную измену и разрушать труд моей жизни, я бы разъяснил вам тщетность ваших стремлений. Или вы не помните знаменитых струльдбругов настоятеля Свифта с их бессмертием и весь ужас их неестественной жизни? Вам бы следовало подумать о таких вещах. Но нет, вы безрассудно схватились за недозволенное. Вы получили то, чего желали. И все еще горюете? Нелогично, если сказать самое меньшее.

— Спасите меня! — взмолился Деннисон, дрожащий и бледный, как зола. Иль Веккьо покачал головой.

— Послушайте! — потребовал он. — Вы должны исчерпывающе понять правду. И признать, что на мне нет ни малейшей вины. На вашу голову падает неизбежный итог вашего собственного деяния. Ваша измена, несказанное зло, которое вы по отношению ко мне совершили, именно оно повлекло за собой неизбежное наказание.

— Но теперь…

— Ваша измена, — продолжал старик, ничуть не поколебавшийся, по-прежнему попыхивающий своей трубкой, — погубила то, что стоило мне целой жизни терпеливых и нелегких поисков, разрушила главное мое достижение, ваш грубый, невероятный эгоизм одним махом обратил в ничто сумму добытого за три тысячи лет. Раз и навсегда, — и голос Иль Веккьо стал холодным и властным, — поймите, что никакие угрозы, никакое применение силы ничего для меня не значит. Я слишком стар и слишком устал, чтобы это меня заботило. Вы убьете меня: ну и что? Но вы не осмелитесь. Вы боитесь вести ваш бой до конца без меня. Боитесь!

— О, да, да, — простонал Деннисон, закрыв лицо руками. — Я… я не могу пройти этот путь! Не могу! Помогите мне! Избавьте меня от этого адского воздействия! Верните мне мою старость!

— Успокойтесь! — велел Иль Веккьо. — Сейчас не время для эмоциональных взрывов. Наука ничего не знает о таких вещах, не обращает внимания на радость или печаль, она имеет дело только с причинами и следствиями, неумолимыми, как судьба. Вы в ее руках и моих. Вы полностью в моей власти. И были с самого начала. С каким терпением я действовал. Любой, кроме меня, совершил бы отмщение и…

— Отмщение, вы, дьявол? — заорал Деннисон, с угрозой приближаясь к нему. — Какое отмщение вы могли бы совершить, сравнимое с этим? Вы держали меня здесь у себя, точно кролика после прививки, как зараженную морскую свинку, чтобы изучать симптомы и наблюдать…