Последний дракон - Йон Колфер (2020)

Так что, по правде говоря, Хук был вполне доволен и готов достать из тайника за панелью ангара свой рабочий набор и дать волю солдатскому чутью. И если представится случай скормить Пшика аллигаторам – дак пусть, лишь бы след не привел к Хуку. Вселенная уж точно постебется, если он отмажется от одной мокрой статьи и подведет себя прямиком под следующую.

«Тише едешь».

«Ваши слова, полковник».

Первая ночь – строго удаленная разведка, однако обнаруженное и так убедило Хука, что он определенно на верном пути. Констебль со всем удобством устроился на плоской крыше своего ангара и нацелил монокуляр с ночным видением на причал Моро.

«Ну, погнали, Пшик, – подумал он. – Работка ждет».

И Пшик погнал.

Только его матушка отправилась на автобусную остановку, как Пшик зашуршал по причалу, загружая лодку. Обычными, вроде как, покупками. Мелкого ублюдка было видно как на ладони.

«Ишь бобер ретивый, – подумал Хук, – прям рад стараться».

Констебль на миллисекунду преисполнился завистью. Каково это – быть таким счастливым хоть пару минут в день?

«Не, – отмахнулся он, – да ну на хер. На счастье далеко не уедешь».

Однако Пшик и правда выглядел счастливым, даже пританцовывал под мелодию в голове. Хука это настолько взбесило, что он прикинул, не пристрелить ли пацана прямо здесь и сейчас, но руку остановил явившийся с того света призрак полковника Фараиджи:

«Терпение, сержант. Мы должны собрать разведданные, не уничтожить их».

Потому Хук оставил винтовку в чехле и продолжил наблюдать, пожевывая кубинскую сигару, которую ему не терпелось раскурить. Но пока было рано.

Внизу, на реке, Пшик отчалил и прямо с порога стартанул движок. Неплохая посудина, не мог не признать Хук и вдруг сообразил, что окажись Пшик в достаточной мере продажным, он мог бы стать идеальной заменой Уилларда Карнахана, как дитя болот до мозга костей. От этой мысли Хук быстро отказался. Хватит с него болотных жителей. Они непредсказуемы, склонны идти на поводу у своих желаний, неблагонадежны. Хуку хватало честности признать, что он и сам, безусловно, еще как неблагонадежен, однако подчиненных предпочитал исключительно верных.

«Ирония та еще, но сойдет, пока вариант получше не наклюнется».

Хук откусил кончик сигары и принялся его посасывать, как жевательный табак. Констебль чувствовал себя как-то тепленько, и это казалось ему неправильным.

«Видать, если солдат ведет наблюдение ночью, свежесть пустыни как раз охлаждает».

Вот только тут не Ирак, и Хук уже никакой не солдат.

Пшик, тем временем, поплыл, против всех ожиданий, вовсе не к другому берегу; вместо этого мальчишка прижался к кромке камышей и направился вниз по течению.

«Вниз, – подумал Хук. – В сторону Хани-Айленда. Где граната почему-то полетела по обратной траектории. Где кто-то увидел, как я потрошу Карнахана».

Интересное развитие событий. Совпадение или Хук с первой попытки ткнул в золотую жилу?

«Пшик – моя остановочка?»

Было бы хорошо наконец заткнуть эту течь.

Причем, возможно, даже с весьма отрадным результатом. По опыту Хука, скорбящие родители теряли всякую осмотрительность. Мать, убитая горем, способна ради крепких утешающих объятий почти на что угодно.

«Черт, я смогу даже повесить убийство Пшика на какого-нибудь лоха, и сам буду типа рыцарь в белом плаще».

Ридженсу хватало ума понять, что прикончить пацана и начать отношения с его матерью – это бессердечнее некуда, но плевать ему хотелось. По сути дела, он даже гордился, что в бездушии ему еще было куда расти.

«Видать, прав был полковник, и я один из этих социопатов, – подумал Хук. – Типа как Спок».

Однажды констебль даже прошел тест в журнале, мол, насколько он социопат, и был весьма доволен набрать почти максимум – бок о бок с ребятками из крупного бизнеса.