Каменные небеса - Нора Джемисин (2017)

К счастью, перед ним никого нет (после того как ты крикнула, чтобы все убрались с дороги). Затем последним выбросом перенаправленной кинетической энергии он разбивает ворота и замораживает арбалетчиков прежде, чем распустить торус. Затем, пока Опоры Кастримы бросаются вперед, чтобы взяться за дело, ты идешь к Матчишу, который распростерся на полу телеги, тяжело дыша.

– Грязновато, – говоришь ты, поймав его руку и прижав к себе, поскольку ты не можешь взять ее в ладони. Ты ощущаешь холод его кожи сквозь слои одежды. – Надо было заякорить торус как минимум в десяти футах.

Он ворчит, закрывает глаза. Выносливость у него источилась просто в ржавь, но, вероятно, он слишком ослаб от голода, а с орогенией это не очень-то сочетается.

– Мне не приходилось делать ничего затейливей, чем людей морозить, да и то пару лет назад. – Затем он сердито смотрит на тебя. – Ты-то сама, вижу, помочь не удосужилась.

Ты устало улыбаешься.

– Потому, что я знаю, что ты справишься. – Затем ты соскребаешь лед с дна телеги, чтобы тебе было где посидеть, пока сражение не закончится. Когда все кончено, ты гладишь заснувшего Матчиша и идешь искать Юкку. Она прямо за воротами внутри вместе с Эсни и парой Опор, и все они с изумлением смотрят на маленький загон. Там коза – равнодушно смотрит на всех и жует свое сено. Ты не видела коз с самого Тиримо.

Но главное – прежде всего.

– Постарайтесь, чтобы они не убили доктора или докторов, – говоришь ты Юкке и Эсни. – Они, вероятно, забаррикадировались с узловиком. Лерна не знает, как ухаживать за ним, здесь нужно особое умение. – Ты на миг замолкаешь. – Если ты еще придерживаешься этого плана.

Юкка кивает и смотрит на Эсни, которая кивает и бросает взгляд на другую женщину, которая зыркает на молодого человека, который бросается в здание узла.

– Каков шанс, что доктор убьет узловика? – спрашивает Эсни. – Ради милосердия.

Ты подавляешь желание сказать: Милосердие для людей. Такой образ мысли должен исчезнуть, даже если ты думаешь так в своем озлоблении.

– Невелик. Объясните ему сквозь дверь, что вы не намерены убивать тех, кто сдается, если думаешь, что это поможет. – Эсни посылает с этим другого гонца.

– Конечно, я все еще придерживаюсь плана, – говорит Юкка. Она трет лицо, размазывая пепел. Под этим пеплом еще пепел, и въелся он глубоко. Ты уж и забыла, каков у нее природный цвет лица, и не можешь сказать, красит ли она глаза по-прежнему. – В смысле, большинство из нас могут справиться с толчками контролируемым образом, теперь даже дети, но… – Она смотрит на небо. – Ладно. Тут вот это. – Ты следуешь за ее взглядом, но уже знаешь, что увидишь. Ты пыталась не видеть этого. Все пытались.

Разлом.

По эту сторону Мерца неба не существует. Дальше к югу пепел, который выбрасывает Разлом, успевает подняться в атмосферу и немного рассеяться, формируя рябые облака, царящие в небе, к чему ты привыкла за последние пару лет. Но здесь… Здесь ты пытаешься поднять глаза, но прежде чем ты вообще добираешься до неба, твой взгляд захватывает нечто вроде медленно кипящей черно-красной стены вдоль всего видимого северного горизонта. То, что ты видишь, при извержении вулкана называлось бы столбом извержения, но Разлом – не какой-то одинокий выброс. Это тысячи вулканов, поставленных впритык непрерывной линией подземных огней и хаоса от одного побережья Спокойствия до другого. Тонки пытается заставить всех называть то, что ты видишь, правильным термином: пиро-кучево-дождевое облако, гигантское грозовое облако из пепла, огня и молний. Ты уже слышала, как люди использовали другой термин – просто Стена. Ты думаешь, что это название и приживется. А вообще ты подозреваешь, что если через пару поколений кто-то останется жив, чтобы дать название этой Зиме, то это будет что-то вроде Зима Стены.