Циклоп - Клайв Касслер (1986)

— Вообще я предпочитаю более ароматный и мягкий «Реми Мартен», — сказал Питт, беря в руки бокал. — Ваше здоровье!

Он маленькими глотками выпил спиртное, потом легко встал на ноги и сел в кресло.

Офицер довольно улыбнулся:

— Похоже, вы быстро идете на поправку, господин…

— Снодграсс. Элмер Снодграсс, из города Молин, штат Иллинойс.

— Приятно познакомиться с жителем Среднего Запада, — сказал русский, усевшись за стол. — Меня зовут Петр Великов.

— Генерал Великов, если я правильно помню русские знаки различия.

— Совершенно верно, — подтвердил Великов. — Вам налить еще коньяка?

Питт покачал головой, рассматривая человека, сидящего перед ним за столом. Ростом Великов был не выше одного метра семидесяти сантиметров и весил около шестидесяти килограммов, на вид ему было лет пятьдесят или около того. Несмотря на нарочитое дружелюбие, Питт все же ощущал в нем некую холодность. У русского были короткие черные волосы с легкой проседью на висках и залысинами над высоким лбом. Голубые глаза цветом напоминали высокогорные озера, а светлокожее лицо имело скорее классические римские, нежели славянские черты. Питт без труда представил его в тоге и с венком на голове — Великов мог бы позировать для скульпторов, ваявших бюст Юлия Цезаря.

— Надеюсь, вы не будете возражать, если я задам вам несколько вопросов? — вежливо спросил генерал.

— Пожалуйста. У меня на сегодня вроде никаких дел не запланировано. Так что я весь ваш.

В глазах Великова на мгновение блеснули льдинки, но тут же растаяли.

— Не могли бы вы рассказать, как оказались на Кайо–Санта-Мария?

Питт беспомощно развел руками:

— Не собираюсь тратить ваше время, поэтому буду говорить начистоту. Я президент Центрального разведывательного управления. Мы с коллегами по совету директоров подумали, что это был бы неплохой рекламный ход — нанять и отправить сюда дирижабль, который раскидал бы по всей Кубе купоны на бесплатную туалетную бумагу. Мне сказали, что здесь у вас острый дефицит туалетной бумаги. К сожалению, кубинским военным не особо понравилась наша маркетинговая стратегия, и они подстрелили нас.

Генерал Великов бросил на Питта ровный, хотя и слегка раздраженный взгляд. Он надел на нос очки и взял со стола документ.

— Судя по вашему досье, мистер Питт — Дирк Питт, если я верно прочитал, — остроумие вам не чуждо.

— А там не написано, что я патологический лжец?

— Нет, но, по–моему, у вас получилась очень увлекательная история. Жаль, что вы не на нашей стороне.

— Я вас умоляю, генерал, ну какое будущее в Москве может иметь такой бунтарь, как я?

— Боюсь, что никакого.

— Благодарю вас за честность.

— Почему бы вам просто не рассказать мне правду?

— Вы все равно в нее не поверите.

— Почему не поверю?

— Если будете видеть руку ЦРУ под каждым камнем, как все коммунисты, тогда точно не поверите.

— Похоже, вы слишком плохого мнения о Советском Союзе.

— А вы сможете перечислить, что сделали ваши люди за последние семьдесят лет, чтобы вас считали хотя бы чуть более человечными? Я никогда не мог понять, почему до русских не доходит, что они стали посмешищем для всего мира. Ваша жалкая империя — самая величайшая шутка истории. Двадцать первый век уже не за горами, а русское правительство ведет себя так, будто они застряли в тридцатых годах.

Великов и глазом не моргнул, но Питт заметил, что его лицо слегка покраснело. Очевидно, генерал не привык выслушивать гневные лекции от человека, какого можно было считать врагом государства. Строгим взглядом судьи, на весах которого лежит жизнь убийцы, генерал всмотрелся в Дирка. Затем задумался.

— Я позабочусь о том, чтобы сказанное вами дошло до политбюро, — сухо сказал он. — А теперь, если вы уже закончили свою сказку, господин Питт, я бы хотел услышать, как вы попали сюда.

Пленник кивнул в сторону стола с графином: