Шаг в сторону - Андрей Никонов (2021)

– Вот этот круг, в котором вы стоите, не даст эманациям смерти и боли вырваться наружу. Сразу… А в конце, когда сожмётся до размеров ореха и взорвётся, тут такое будет, – он опять визгливо засмеялся. – За сотню километров почувствуют, что тут произошло. Это не втихую резать чернотой ради Синей смерти.

– А Синюю смерть тоже так же добывают? – поинтересовался я.

– Все, молчи, – Жариков замахал на меня руками. – Стыдно даже с тобой разговаривать, не знаешь ничего. В общем, дорогие мои, ждут вас муки страшные и смерть нехорошая.

Меж тем шарики – какие-то цзы – закончили болтаться в воздухе бесцельно и собрались возле чёрного облачка, в который целиком превратилась половина бруска. И начали втягивать в себя чёрный дым.

– А почему семнадцать, если нас только четверо?

– Ох, тебя ко мне в учебную группу, ты б из университета в два счета вылетел, – обнадёжил Жариков. – Это же просто. Четыре внизу. Четыре вверху. Это вершины. Двенадцать по рёбрам, посередке. И один в середине.

– Это получается двадцать одно, – посчитал я.

– Молодец, хоть тут соображаешь, – колдун одобрительно кивнул. – Четырёх не хватает. Где же они?

И голову так наклонил, чуть вперёд выдвинув, мол – угадай!

– Не знаю, – честно признался я. – Академиев не кончали, все больше своим умишком скудным.

– Сейчас увидишь, – Жариков подмигнул. – Начнём с наименее ценного члена вашего коллектива. Которая сейчас валяется и мёртвую из себя изображает. С её талантами в театры идти, а не на склад.

Остатки чёрного дыма разделились на четыре части. Одна из них спокойно проникла через барьер и медленно подлетела к лицу подружки Мефодия. Та уже передумала изображать из себя покойницу и широко раскрытыми глазами смотрела на клубок дыма, даже не пытаясь отодвинуться. Тот, распавшись на тонкие прозрачные волокна, неторопливо втянулся в её лицо.

Девушка закашлялась, глубоко вдохнула и замерла, не в силах ни слова сказать, ни выдохнуть. Лицо её исказилось, руки часто затряслись, она попыталась вскочить на ноги, но те её не слушались.

– Минут на пять её хватит, – Жариков авторитетно рубанул рукой. – Слабовата. Дара нет, и ума, отвратительное сочетание.

Девушка, наконец, судорожно выдохнула, потом резко вдохнула и завыла. Мерзко, громко, словно что-то жрало её изнутри. Она сидела на полу, ноги её тряслись, а руки царапали пол. Не знаю, как у неё выходило, но ногти, те, что не вырвались с корнем, оставляли в досках глубокие борозды. Жариков добавил света, чтобы нам лучше было видно. Пальцы девушки почернели, пошли язвами, чернота распространялась на кисти, шла выше под одежду. Я уже видел как-то раз что-то подобное, только, помнится, там цвет был немного другой. Девушка уже не выла – хрипела, изо рта вылетала сгустками тёмная кровь, притягиваясь барьером. Её всю трясло, слышался звук ломающихся костей.

Я попытался её подлечить, но слабенькие схемы растворялись в пожирающей жертву мага черноте и словно ещё добавляли мучений.

– Ну ты и сволочь, – маг подтвердил мою правоту. – Садист. Молодец, всё правильно делаешь. И так мучается, так ведь нет, добавки ей, чтобы подольше и побольнее. Нравишься мне, напоследок тебя оставлю, на сладкое.

Оставалось только отползти подальше и наблюдать, как девушка превращается в склизкую чёрную массу, одежда от контакта с ней начала растворяться, под конец от живого человека остался кусок черноты, где не было ни костей, ни мяса, только склизкий, противный комок, дрожащий от вибрации.

Тина закусила руку от ужаса, но глаз не отводила.

Мефодий, тот, кажется, сознание потерял по-настоящему. И судя по запаху, в очередной раз обделался.

А комок начал сжиматься, собирая отлетевшие кусочки, стискиваться, пока не превратился в такой же, как остальные, жёлтый шарик, перелетевший через барьер на другую сторону.