Королева мести - Джоан Швейгарт (2003)

Я схватила его за плечи.

— Значит, мы должны сегодня же уехать.

— Мужчине не пристало бежать от своей судьбы. Особенно если он создал ее сам.

— Может, мы что-то неправильно поняли…

— Вряд ли, — отозвался Сигурд почти без выражения.

Он мягко высвободился из моих рук и сел на наше ложе. Я нащупала его руку и попыталась снова поднять его на ноги, но он не двинулся с места. Тогда я упала рядом с ним на колени.

— Едем же. Умоляю тебя.

Он прижал пальцы к моим губам, и мы прислушались к странному звуку, доносившемуся из соседней спальни. Сначала мы не понимали, что это такое, но потом он усилился, и нам стало ясно: это Брунгильда. Она смеялась. Сигурд убрал руку от моего рта. Смех стих, но мы продолжали прислушиваться.

— Мы можем подождать здесь, пока все не уснут, а потом сбежим к твоему дяде, — торопливо проговорила я.

— А как же Хёгни, который спит у входа в спальню?

— Значит, дождемся утра. Уедем перед рассветом, пока все еще будут спать. Мы всю ночь будем караулить.

— Не получится, — сказал он почти безразлично.

— Должно получиться. Прошу тебя. Не отказывай мне в этой просьбе.

Сигурд ничего не ответил. Я не видела его лица, но хорошо представляла себе, что сейчас в нем больше не было страха. Скорее, она выглядело почти спокойно, будто живительная сила духа уже покинула его.

Мы долго сидели без движения, не прикасаясь друг к другу, не разговаривая. Потом опять раздался какой-то звук. Я затаила дыхание, чтобы прислушаться. Это ужасные рвотные потуги…

— Гуторм! — воскликнула я, вскочила и выбежала из спальни.

Факелы были уже загашены, и огонь чуть теплился в очаге. В его приглушенном свете я рассмотрела мать, склонившуюся над Гутормом. Его рвало. Хёгни спал или делал вид, что спит, устроившись на длинной скамье.

— Помоги, — прошептала мать, увидев меня.

Я помчалась за чашей для омовения и полотенцем, чтобы принести их матери.

— Свет, — сказала она, и я понеслась за лампой, зажгла ее возле очага и тут же вернулась к матери.

Гуторм стал дышать спокойнее, мать отерла ему лицо. Глаза его покраснели, Гуторм был возбужден и испуган. Совместными усилиями мы раздели мальчика, укутали в одеяло и уложили на лежанку матери. Мы молча смотрели на него до тех пор, пока он не задышал ровнее. Потом мать тихо заплакала. Я коснулась ее руки, чтобы утешить, но мать отдернула руку.

— Грязь, — прошептала она.

Я поднесла к луже лампу и стала вытирать ее тряпкой. От нее ужасно пахло, но то, что я увидела, испугало меня еще больше. В луже лежали комки какой-то плоти. Я еще сильнее приблизила лампу и увидела, что некоторые из них покрыты волосами, а некоторые — кожей. Волосы были похожи на волчью шерсть, а кожа определенно была змеиной. С ужасом и отвращением я отбросила тряпку. Я оглянулась на мать: та склонилась над спящим Гутормом. Ее плечи подрагивали от сдерживаемых рыданий. Я снова протянула руку к тряпке и закончила уборку.

— Мы должны уехать сегодня, — прошептала я, снова улегшись рядом с Сигурдом. — Они заставили Гуторма съесть плоть волка и змеи. Не знаю, что это предвещает, но точно ничего хорошего.

Сигурд не ответил. Его ровное дыхание говорило о том, что он крепко спал. Я хотела его разбудить, но потом передумала. Даже если мне удастся уговорить его бежать, сейчас для этого еще не время, потому что мать еще не спала. Она могла услышать нас и начать расспросы. А там проснулся бы Хёгни, да и Гуннар. Если они вообще спят…