Запертые во тьме - Наталья Тимошенко (2021)

А мозг тем временем подбрасывал воспоминания о том, как он запирал дверь медотсека, уходя. Как же она, черт побери, вышла?

Ксюша опустила руки и отошла на несколько шагов от двери, но выдохнуть Женя не успел. Она будто увеличивала расстояние, чтобы набрать разгон, а затем бросилась на дверь. Женя инстинктивно закрыл глаза, но тут же заставил себя открыть их и успел увидеть, как тело девушки в воздухе превратилось в большую черную массу и ударилось в стекло тысячами маленьких черных комочков. Лишь когда комочки разбежались по стеклу в разные стороны, Женя узнал в них пауков.

В один прыжок он оказался у стола, где лежал ключ от двери, вернулся к ней, запер на два поворота и снова вернулся к столу, нашаривая у ноутбука мобильный телефон. Кажется, спать этой ночью не придется не только ему.

17 июня 2017 года, 3.47

гостиница «Три фонаря» г. Медногорск

Оренбургская область

От огромного зала, битком набитого людьми, от их нетерпеливого ожидания и громких криков Ваню отделяла плотная черная завеса, но спокойнее не становилось. Сердце его билось так сильно, как не билось, пожалуй, уже много лет, с самого первого прыжка с парашютом, ладони были мокрые, хоть он уже несколько раз незаметно вытирал их о кожаные штаны. Никогда раньше он не носил кожаные штаны, поэтому это тоже доставляло неудобства. Как и висящая на шее бас-гитара. Ваня любил песни у костра, мог даже набренчать на обычной гитаре незатейливую мелодию, но в игре на обычной гитаре и на бас-гитаре было примерно столько же общего, сколько в управлении легковой машиной и огромным белым фургоном мобильной лаборатории. По крайней мере, ему казалось именно так.

— Я же не умею! — в который раз взмолился он, но на высокого худощавого мужчину с длинными белыми волосами, аккуратным водопадом струящимися по спине, это не возымело никакого действия.

— Да что там уметь! — отмахнулся тот, положив ему руку на плечо и чуть притянув к себе в якобы дружеской поддержке, но Ваня тут же высвободился из его объятий. — Повторяй за мной, и все будет чики-пуки!

Только когда Карел Дворжак произнес это «чики-пуки», Ваня вдруг сообразил, что все это время тот говорил по-русски. Старший брат Войтеха понимал русский и, наверное, мог произнести какую-нибудь несложную фразу, но вряд ли мог так спокойно изъясняться на Ванином родном языке. И только поняв это, Ваня сообразил и еще кое-что: Карел говорил голосом Войтеха. Подумать о происходящем дальше Ваня не успел, поскольку со всех сторон внезапно грянула музыка, заполнила собой пространство, толкнула его вперед, навстречу толпе восторженных зрителей, ударила ярким светом по глазам, ослепила на несколько секунд.

Когда он снова обрел способность видеть, то понял, что стоит на самом краю сцены, а перед ним расстилается людское море, заходящееся от восторга. Его снимали тысячи телефонных камер, а какая-то девушка перед самой сценой рыдала от счастья и вопила во всю глотку:

— Ваня! Ваня! Ваня!

Ваня в ужасе обернулся, нашел глазами Карела. Тот стоял перед микрофоном, в таких же кожаных штанах, как и он сам, в такой же черной рубашке навыпуск, но держался при этом совершенно расслабленно, явно получая удовольствие от происходящего. Проигрыш закончился, Карел резко притянул к себе микрофон и запел что-то очень знакомое. Ваня опустил глаза, с ужасом и восторгом замечая, что пальцы его бьют по струнам уверенно и сильно, будто знают, что надо делать.

— Все будет чики-пуки! — повторил Карел голосом Войтеха на русском языке, не прерывая пения, а бешеная девица рядом продолжала вопить:

— Ваня! Ваня! Ваня!

Какофония звуков закрутилась вокруг, затянула его в воронку, закружила, ослепила, а затем выплюнула в номер маленькой гостиницы в Медногорске. Рядом по-прежнему громко орала знакомая песня группы ACDC, в лицо ярко светила настольная лампа, а рыжая девица трясла его за плечо и повторяла:

— Ваня! Ну Ваня же!