Пункт пропуска на этот раз прошли быстро и без происшествий. Постовой лишь мельком взглянул на их пропуска и открыл шлагбаум, пропуская машину внутрь, а дальше Ваня выжал педаль газа, и несколько минут спустя автомобиль уже остановился у фургона, выглядящего снаружи абсолютно спокойно и даже как-то безжизненно. Наверное, Женя увидел их по камере над входом или, может быть, услышал шум двигателя, но не успели они выйти из машины, как он тоже показался на пороге. И по одному его виду стало понятно, что произошло нечто из ряда вон выходящее. Женины волосы торчали в разные стороны, очки в темной оправе съехали набок, а футболка взмокла от пота, хотя ночь выдалась довольно прохладной.

— Наконец-то! — завопил он.

— Ой, не кричи! — тут же поморщился Ваня. — Что случилось?

— Вы сейчас офигеете!

Они действительно офигели. Сначала от путаного рассказа, состоящего из одних междометий, а потом и от того, что удалось понять.

— Ты ничего не курил? — уточнил Ваня, входя вслед за ним в фургон, поскольку Жене не терпелось подтвердить свои слова записями с видеокамер.

— Курил! — не поняв сарказма, ответил он. — У Саши сигарету спер.

Ваня покосился на Сашу и в ее глазах увидел желание проверить запасы не только сигарет, но и определенных лекарств в аптечке. А Женя уже оттащил их в конференц-зал, где на большой экран можно было вывести видеозаписи с любой камеры.

Ваня тут же уселся за ноутбук и защелкал клавишами с такой скоростью, что позавидовал бы любой оператор. Экран позади него вспыхнул белесоватым цветом, а затем на нем появилось первое изображение с камеры, снимающей переговорную. Ваня отмотал обратно, остановился, когда на экране появился Женя, балансирующий на двух ножках стула и жующий кончик карандаша. Пока ничего интересного не происходило, и Ваня включил ускоренное воспроизведение, отчего скорость балансировки на стуле стала угрожающей, а Женя смешно закивал головой. Потом он вдруг замер и посмотрел в сторону выхода.

— Это у меня музыка громко заиграла, и я испугался, что разбудил девчонку, — шепотом прокомментировал Женя.

Ваня тут же включил обычную скорость. Женя на экране вышел из конференц-зала.

— Промотай еще вперед, — попросил Женя. — Там пока ничего интересного, просто соседи приходили.

— Какие еще соседи? — нахмурился Войтех.

— Да из соседнего лагеря, у которых палатка разбита.

— Что хотели?

— Вынюхивали, что вы узнали в Кувандыке. Самих-то их туда не пускают. Но я ничего не сказал.

Перемотать вперед Ваня не успел, потому что по экрану внезапно пошла рябь, видео разбилось на пиксели, да так обратно и не собралось. Изображение прыгало, растягивалось в разные стороны, периодически сваливаясь в черный экран. Ничего разобрать было невозможно. Ваня нахмурился и снова защелкал клавишами. Получалась интересная картина: как только Женя вышел на улицу, все камеры в фургоне сошли с ума, хотя те, что снимали улицу, работали исправно. Но через пару минут после того, как Женя распрощался с гостями и вернулся в фургон, сдохли и они. И только спустя семь минут все снова заработало. Улица к тому моменту была пуста, а в фургоне испуганный Женя одной рукой держался за стеклянную дверь переговорной, а второй прижимал к уху телефон и что-то орал в трубку.

— Это я уже тебе звоню, — разочарованно прокомментировал Женя. — Ничего не записалось…

Ваня еще раз пересмотрел видео со всех камер, и на всех было одно и то же: полное спокойствие во всей лаборатории, хотя Женя неуверенно сказал, что ему слышались какие-то шаги, а затем — помехи.

— Помехи тоже говорят о многом, — заключил Ваня. — Значит, феномен реально был. Очевидно, сразу после того, как Женя вышел на улицу, все и началось. Возможно, Ксения проснулась. Сначала перестали работать камеры в фургоне, а когда она вышла на улицу, сломались и те, что были там.

— Но как она это сделала? — не поняла Айя. — Как она могла сломать сразу все камеры?