Хольмганг (сборник) - Вадим Калашов (2019)

– И как ты посмел предлагать мне серебро?! Мне, который готов был тебе заплатить баснословную сумму за смерть Торальфа?.. Ты, дерьмо северное, будешь отвечать или нет?..

Гуннар мужественно терпел боль и смотрел не на старика, а на несчастную девушку. Его бывший побратим сумел вытащить из ножен клинок, но тут же упал, сражённый ударом навершия меча в затылок. Когда ему удалось встать, старик без имени был уже рядом. Он лягнул шатающегося викинга в пах и сказал:

– А ты как смеешь выступать против того, кто воевал тогда, когда тебя ещё не носила под сердцем твоя грязная мать?!

– Эй, старик! Нам плевать на тех, кого ты бьёшь ногами, но твои люди держат нашего соплеменника! Или отпусти его, или узнаешь, что такое гнев русов! – донеслось с одного из драккаров.

– Забирайте их всех! Мне не нужна песья кровь на моём корабле! – прорычал старик и повернулся лицом к морю.

Воины осторожно отпустили тех, кого держали. А старик без имени успокоился так же внезапно, как и пришёл в ярость. Сейчас, не поворачиваясь к бывшим наёмникам лицом, он говорил самым сдержанным тоном:

– Доблестные воины. Хм. Доблестные воины? Это вы Чёрных братьев называете доблестными воинами? Ты лживый и грязный человек, скальд из племени свейнов, если посмел назвать Чёрных братьев доблестными воинами. Или, может, мы, по-разному понимаем слово «доблесть»?.. А?..

Долго держать старику спокойствие не удалось. Когда он отвернулся от моря, по его лицу опять бежали громовые тучи. Эти тучи выстреливали в бывших наёмников молнии яростных слов и тут же проливались слёзным дождём на покрытые морщинами щёки.

– После смерти жены я остался один. Совсем один! Что я представлял собой без армии?.. Ничто! Если бы не семья. Я служил ещё деду нынешнего басилевса. Служил как проклятый, забыв о судьбе великого Велисария. Забыв, как в нашей стране государи относятся к тем, кто положил силы и молодость на служение Родине, когда они стареют. Стареют настолько, что не в состоянии держать в руках не то, что меча, ножа! Я не получил от нынешнего басилевса ничего. Ничего!!! Я должен был помирать нищим на паперти имперских храмов или поднять смуту, как один мой известный тёзка-словен, тоже из полководцев, но я отдавал стране кровь не чтобы ввергать её в ад междоусобной войны, и к счастью армия отнимает у человека здоровье, но дарит ему взамен настоящих друзей! Они, те, кому я спас некогда жизнь, готовы были обеспечить меня всем! Всем, но бывшему полководцу Империи Фоме Колисандру нужен был только достойный тихий дом для его семьи!

Никто не смел перебить Фому Колисандра. Сейчас с викингами говорил не язык бывшего полководца Империи. С ними говорила его измученная, истерзанная переживаниями душа.

– Нынешний басилевс это… это настолько подозрительный и лживый… насколько глупый и тщеславный человек! Чем бороться с еретиками и искать заговорщиков, он бы лучше обратил внимание на дипломатию!.. Дипломатия – вот и всё, что должно заботить настоящего государя! Те императоры, что сделали Вечный город великим, понимали это… Те, кто не понимали, обрекли на гибель под топорами варваров!.. Я не любил шумный стольный град и его окрестности. Я поселился на южной границе Империи убеждённый в том, что дипломатический щит встал навечно между детьми пустыни и нашими народами. Но глупость государя способна разрушить любые труды его предшественников!.. Моя жена была похищена. Подло похищена вместе со многими другими женщинами шейхом Абул-Масухаром и обречена на муки в гаремах халифата! Я узнал его имя, но не стал мстить. Я боялся поссорить Империю с детьми пустыни окончательно. Я опять думал о стране и потому простил его, как прощал обидчиков Мессия! И удалился с детьми на север.

Старик стал в сильном волнении расхаживать по палубе.