Дни Солнца - Андрей Хуснутдинов (2021)

Йо был не один. С ним, разматывая с катушки рыжий шнур и бренча закинутым за спину полевым телефоном, задом вперед, ступая с носков на пятки с таким напряжением, будто пятился для разбега, шел долговязый тип в синем лаборантском халате. Йо снисходительно поглядывал на своего спутника. Когда они были посреди комнаты, Йо показал Андрею пальцем на синего халата и беззвучно, одними губами, сказал что-то. Андрей поджал рот, давая знать, что ничего не понял. У стола синий халат снял с плеча телефон, отпер трубку, подул в нее. Это был пожилой человек, на голову выше Йо, с обрюзглым лицом, бровастый и хмурый. Связь вскоре была налажена, и только затем он соизволил представиться:

– Корнилий…

Андрей молча смотрел на него.

– …Можно просто – Корней.

– А можно проще: рогатый, – вставил Йо, положив перед Андреем запечатанный неподписанный конверт.

– Что это?

– Наш резчик.

Андрей вскрыл конверт. На листочке с оборванным левым полем значилось: «Т. Лембке, опер. псевд. Шабер, ст. агент следств. кафедры ФБ; приказ об увольнении с кафедры № 0337241/А, приказ об увольнении с ФБ № 0337241/Б». Обратная сторона листочка была чиста, Андрей зачем-то посмотрел его на просвет, вложил обратно в конверт и бросил на стол.

– Сначала конверт должен быть заклеен, и вы должны подписать его, – сказал Корнилий.

– Зачем? – спросил Андрей.

Корнилий, сопя от усердия, сам запечатал конверт клеящим карандашом. Ноготь правого мизинца его был отпущен и походил на винтовочную пулю. «Все», – заключил он и уже хотел подать конверт Андрею, но его бесцеремонно перехватил Йо. Со словами: «Не споткнись…» – тот выхватил конверт и передал Андрею. Андрей нашел на столе ручку и расписался на клапане. Йо с чинным поклоном протянул конверт Корнилию, но, замерев, сказал:

– Вот дерьмо.

Можно было подумать, с ним случился ревматический прострел. Но дело заключалось не в приступе боли – с видом старомодного кинозлодея, прижав локоть к боку, Корнилий держал у бедра короткоствольный револьвер.

– Шут, – прошептал Йо.

Корнилий жестом потребовал отдать конверт. Йо лишь попятился. В этот момент зазвонил полевой телефон. Корнилий, не спуская глаз с Йо, взял трубку.

– Шут, – повторил Йо.

Корнилий отмахнулся револьвером.

– А вот черта с два! – вскричал Йо. – Черта с два я буду участвовать в этом… – Он не договорил, прерванный громоподобным, до звона оглушительным выстрелом.

Андрей видел, как вздрогнул Корнилий, и подумал, что тот все же выстрелил, но и для самого Корнилия это стало неожиданностью. Как будто получив удар по затылку, он вжал голову в плечи, выронил трубку и обернулся к прихожей. С перебитой ножкой, чинно, как падающая мишень в тире, опрокинулся стул, стоявший возле него. Что-то звякнуло. Корнилий попробовал дотянуться до толстой щепы, воткнувшейся ему в ляжку, охнул и сел на ковер. Андрей тоже поглядел в прихожую. В дверях стояла Марта. В ее вытянутых руках, уже отставленный в сторону, словно источник дурного запаха, дымился дамский пистолет. С приоткрытым ртом она еще щурилась от выстрела. Когда Андрей подошел к ней, она спрятала пистолет за спину и попятилась. Андрей нащупал ее руку и забрал оружие.

– Я купила его, – шептала Марта, заикаясь и дрожа, как осиновый лист, – когда вы вернулись…

Андрей привлек ее к себе и обнял.

Йо стоял над поверженным и все еще не смевшим коснуться щепы Корнилием и кричал в трубку полевого телефона:

– Ну, поиграем теперь, поиграем? Давай! Алло! И вставай, шут гороховый! Подъем! Труба зовет!

Глава VII

Кухня