Цена жизни - Григорий Шаргородский (2019)

— Ну и ладно, — с неожиданным равнодушием пожал я плечами, — пусть приезжают. Болота у нас глубокие. Места хватит всем.

— Ты неисправим, — улыбнулась Даша, и в этот раз улыбка далась ей легче. Оттаивает потихоньку наша Снежная королева. — Расскажи лучше, чем там закончилась вся эта история с Рыжим и Ведьмой.

— Да что там рассказывать. Матюхина, конечно, растрясти не получилось. Калач оказался тертым. От дачи показаний под судебным артефактом он отказался. Так что все списали на его самодеятельность и законопатили на каторгу. Сдается мне, что там его и прирежут для сохранения тайны и в назидание другим. Незадачливые любовники-сектанты, конечно, огребут года по два, но это меньше, чем боялись их родители. А все благодаря говорливой ведьме. Фурсова вообще напела на два пожизненных срока, и ее забрали жандармы. Но при этом рыжая ведьма несчастной не выглядела. Очень уж ей не хотелось в тот чудный монастырь.

Вторая половина дня прошла за легкими, ничего не значащими разговорами. Прервались, только когда явился посыльный с бандеролью от доктора Беловицкого. Посещать Даву прямо сейчас я посчитал преждевременным, поэтому попросил отнести коробку в свою комнату. Но проведать болящего все же пришлось раньше, чем предполагалось.

Уже ближе к вечеру, когда я собирался сворачивать посиделки, дабы успеть подготовиться к переговорам с бандитами, в кабинет Даши осторожно постучали. После разрешения войти в приоткрывшуюся дверь заглянул Василий:

— Ваше сиятельство, мне нужно переговорить с Игнатом Дормидонтовичем.

— Что-то случилось? — нахмурилась Даша.

— Его друг буянит.

— Ладно, — вздохнула княжна, — идите. И этого рыжего наглеца я видеть не хочу еще как минимум пару дней. Так что пусть на глаза мне не попадается.

— Извините, ваше высочество, — встав со стула, церемонно поклонился я, — но не выйдет. Завтра у нас собрание руководства киноконцерна, и вам необходимо там присутствовать.

— Ладно, иди, но я все равно им недовольна, — отмахнувшись, проворчала княжна. — Такой вечер испортил.

Ага, это она еще не знает подоплеки появления в ее доме сего гостя. К тому же моя предстоящая отлучка из дворца и ее причина вряд ли добавят Даше хорошего настроения.

— Что там у вас случилось? — спросил я Василия, когда мы быстро шли по коридору.

— Он словно повредился рассудком. Ударил служанку.

— Даже так? — удивился я и решил сменить траекторию движения, дабы заглянуть в свою комнату.

Запланированный мной сценарий воспитательной работы придется ускорить.

У дверей выделенной Даве комнаты мы увидели трех человек. Охранник контролировал дверь, в которую кто-то ломился изнутри, а мажордом делал внушение служанке. Девушка вряд ли что-то слышала, потому что горестно всхлипывала, закрыв лицо ладошками.

Я решительно отвел ее руки, дабы оценить ущерб. Щека была красной, и все же синяк из этого вряд ли получится. Дава бил не сильно, но этот факт никак не оправдывал его свинского поступка.

— Как это случилось? — спросил я у служанки, но ответил мажордом:

— Ваш гость почувствовал себя хуже и начал требовать кокаина или хотя бы водки. А эта дура решила влезть с предложением особого чая по рецепту бабушки. За что и получила. Нечего поучать господ жизни.

— Ладно, идите, после поговорим, — отпустил я слуг и повернулся к охраннику: — Открывай.

Хорошо вышколенный боец отпер дверь только после кивка Василия. Едва поняв, что преграды перед ним больше нет, Дава с ревом кинулся вперед, явно решив попросту затоптать меня. Но уроки Евсея не прошли даром. Приемом, возможно даже пришедшим к казакам с востока, я изменил траекторию движение увесистой туши, проведя его на болевом и забросив обратно в комнату. В итоге Дава врезался в софу и ею же накрылся.