За тридевять земель - Екатерина Мекачима (2021)

Чёрный туман ветра Неяви, опустившись с кораблей на воду, собирался вокруг молний, что протянулись с небес, стеной храня воды Океана Блуждающих Льдов. Туман, шипя, наползал на молнии, поглощая их свет и оттого наполняясь бо́льшей тьмой. Плотные нависшие над флотом тучи ощетинились синими разрядами. Чёрный стелящийся над морем туман, обратившись в птиц, метнулся к небесам. Молнии из туч протянулись к птицам, но громовые стрелы не причинили вреда посланницам Неяви, защищавшим суда детей Сварога.

Гром разбудил затихшее море, и оно, пенясь от недовольства, в гневе подняло волны. В свете сверкающих разрядов бушующая вода переливалась, будто наполненный тьмой изумруд. Чем ярче сверкали молнии, тем гуще клубилась тьма, и выше вздымались волны, угрожающе качая суда.

Ещё один раскат грома содрогнул Явь, и волны, воспетые Полозом, поднялись перед ослепительной стеной молний, окатив корабли ледяным дождём. Вода с шипением пала на разряды и, с оглушительным треском расколов несколько из них, опала. Мощные волны со стоном прокатились по морю, едва не погубив корабли.

Птицы Неяви чёрным дымом кружили под наливными тучами, не давая громовым стрелам пасть на суда детей Сварога.

Не успело море успокоиться, как клокочущий глубинный рокот поднял ещё одну волну, что, шипя, обрушилась на молнии, которые ответили ей оглушительным треском.

– Полоз! – догадалась Злата и удивилась тому, что смогла говорить. Поняв, что ворожба более не пленит её, царевна подошла к Чернеку, который, как и все, заворожённо смотрел на битву Богов.

– Капитан, прикажите открыть из метательных орудий огонь! – приказала царевна. Она была уверена, что орудия, которые построили слуги Полоза для всего флота Сваргореи по приказу её отца, помогут в битве. Чернек, с трудом оторвав взор от разворачивающегося действа, обернулся к Злате. Мокрое платье капитана заледенело на ветру; усы и волосы Чернека покрылись инеем. Мертвенное лицо исказила гримаса страха.

– Что? – едва дыша, переспросил капитан. Чернек, как и Злата, поразился тому, что, несмотря на обжигающий холод, мог двигаться.

– Пока ветра Неяви не позволяют стрелам Перуна атаковать нас, мы должны помочь Повелителю! – приказала Злата дрожащим голосом. Злата чувствовала, как стучат от холода зубы: ещё немного, и ветра Неяви, защищающие корабли, заморозят людей насмерть.

– Если мы откроем огонь по молниям, неизвестно, чем это закончится, – попытался возразить Чернек, но голос капитана звучал неубедительно – сипел и дрожал. Злата заметила, что зубы у Чернека стучат тоже.

– В таком холоде мы долго не продержимся! Надо вступить в битву и скорее завершить её! – воскликнула Злата, указывая на небо. Гром гремел, клубящиеся тучи, казалось, вот-вот падут на корабли; лиловые молнии сверкали, но их стрелы таяли во тьме Неяви, хранившей суда. Ледяной ветер Смерти кружил над флотом вместе с чёрными птицами: чем отчаяннее дул ветер неявленного, тем неистовее сверкали молнии.

Чернек с ужасом посмотрел на Злату: холодные молнии освещали царевну, и в их мертвенном свете Злата привиделась капитану навью. В покрытом сосульками платье, с заледенелыми волосами и серой кожей. Но Чернек, отогнав наваждение, молча кивнул и сам протрубил в рог, обращая внимание поморов на себя.

Несмотря на рокот стихии, зов рога вывел детей Сварога из забытья: многие, обернувшись на звук, с удивлением отметили, что пала ворожба.

– Поднять паруса! – командовал Чернек, и его голос, усиленный ворожбой Златы, разнёсся над судами. – Развернуть суда и приготовить метательные орудия к бою!

Миодраг, с трудом поборов оцепенение, обернулся на Злату, стоявшую рядом с капитаном.

– Царевна! – Волхв подошёл к Злате и, поклонившись, тихо произнёс: – Не до́лжно смертным вступать в битву Богов.

– Коли так боитесь, можете спуститься в трюм, – вздёрнула подбородок Злата.