За тридевять земель - Екатерина Мекачима (2021)

– Человек – не Бог! – возмущался Миодраг. Траурные одежды волхва мерцали инеем в свете битвы стихий; седые волосы казались созданными из снега, а бороду украсили сосульки. – Одумайтесь!

Злата зло посмотрела на Миодрага.

– Не смейте сомневаться во мне и Повелителе на людях! – гневно прошипела царевна, заметив, что кормщик Гудислав, капитан Чернек и юный Зоремир, нахмурившись, смотрели на волхва. – Я знаю, что делаю!

– Очень надеюсь на то, – с поклоном ответил Миодраг.

– Готовить орудия! – отдала приказ Злата. Бронимир обратил на царевну хмурый взор. Платье князя застыло на ветру, волосы превратились в заледенелый ком, но Бронимир, пересилив боль от холода, поднялся на шканцы.

Дети Сварога, борясь с морозом, подняли скованные инеем паруса, и пронзительный ветер Неяви, слушая Слово Златы, наполнил ветрила, помогая развернуть суда. Поморы заложили в метательные орудия сосуды с зажигательными смесями и камни, смазанные смолой. Сделавшиеся ледяными паруса хрустели на ветру; дерево кораблей, покрывшись изморосью, тускло мерцало на свету от вспышек молний.

Когда спала, погубив несколько молний границы Океана, очередная волна Полоза, сварогины по велению Златы подожгли смолу и открыли из метательных орудий огонь.

Ослепительный свет прорезал мглу, и молнии, впитав в себя мощь пущенного в них огня, разгорелись неистовым пожаром. С оглушительным треском протянулись новые разряды, едва не сбив при этом ближайшие корабли.

Злата с ужасом смотрела на то, как море и небо полыхали лиловым пламенем.

– Царевна! – Миодраг подошёл к Злате и, взяв её за руку, развернул к себе. – Что вы наделали?!

– Как вы смеете?! – Злата вырвалась из руки Миодрага и шагнула назад.

– Да так и смею! – возмущался Миодраг. Разгорающееся зарево освещало лицо старого волхва, отражаясь от его покрытых ледяной коркой белоснежных волос. – Вы только что погубили всех нас!

– Нас, защищая, губят ветра Смерти! – протестовала Злата.

– Мы переживём эти холода, я вам говорил! – возразил волхв. – И вы знаете, что потребуют ветра за то, чтобы мы прошли границу вод!

– Я знаю! И я собираюсь отдать это им!

Царевна сжала кулаки, но Миодраг не успел возразить: «Благосвет» накренялся на волнах; новые молнии с треском вспороли воду близ судов, и даже ветер Неяви не мог сдержать наполненную Светом стихию.

Злата обернулась на нос корабля и, приворожив себя Словом к палубе, смотрела на то, как заваливается «Благосвет».

Море рокотало, молнии неистово сверкали, разгораясь пожаром, что скрыл все те бреши, которые смог пробить Полоз. Сердце Златы сжалось: она ошиблась! Лютый холод испугал её, и её Дух явил непозволительную слабость! Даже Миодраг это видел, но царевна не могла признаться ему. Теперь из-за её ошибки не только погибнут корабли, но и отец не сможет вернуться в Средний Мир. Полоз говорил о том, что её строптивость когда-нибудь её погубит! Но Злата ничего не могла с собой поделать: в душе царевны полыхал пожар, который возможно потушить только справедливым возмездием. Умереть, не отомстив, было очень страшно. Ради своих родителей царевна была готова на что угодно, даже стать равной Богам. Девушка чувствовала, как предательские слёзы холодят лицо, застывая на леденящем ветру.

– Злата! – вскрик Бронимира вывел царевну из невольного забытья: судно опасно накренялось, и князь, которого не держала ворожба, пал, как и другие сварогины, на покрытую льдом палубу.

Царевна, прошептав Слова, направила на князя ворожбу, приковав его к кораблю. Злата прошептала Слова и для Чернека с Гудиславом (Миодраг спас себя сам), для Зоремира и для всех тех поморов, кому могла помочь.

Море, не выдержав вспоровших его молний, шипя от боли, вздымало волны, ещё больше накреняя корабли, и люди с криками срывались в пенящуюся воду. Свинцовые тучи почти ложились на тёмные облака ветра Неяви, хранившие суда; птицы Мора кружили под облаками, ловя громовые стрелы своими телами.