Капитан быстрым шагом отправляется на поиски новых неприятностей. Подергивая носом, коза следует за ним.

Странник вцепился в перила балкона, не способный отвернуться, пока порт исчезает из виду. А внизу творятся злодейства, слишком далекие, чтобы разобрать их в деталях. Но в ступор они оттого ввергают не слабее, откладываются в подсознании, чтобы стать причиной для будущих бессонных ночей. Первый Круг плывет медленно, позволяя жуткому зрелищу продлиться слишком долго.

– Это не твоя вина, – мягко говорит Вред.

Наступает неловкое молчание. Юрен произносит пустую тираду и удаляется.

– Ты ничего не мог поделать, – добавляет Вред. – А даже если бы мог и сделал, то подверг бы опасности Веспер и свою миссию.

Слова утешения отскакивают от широкой спины Странника, словно от стены.

– Понимаю, что мне не подобрать подходящих слов, но все равно скажу, если не для тебя, то хоть для себя. Мы добились своего. Мы выбрались из Вердигриса, пережили все попытки нас убить, пробрались мимо Нелюди, обошли стену и сейчас держим курс к Сияющему Граду. Все, что нам теперь нужно, – затаиться и выжидать. Разве ты не видишь? Мы наконец-то можем отдохнуть. – Вред подходит ближе и кладет руку бродяге на плечо. – Забавно. Я провел всю жизнь на той каменной глыбе, но сейчас, покидая ее, я понимаю, что совершенно к ней не привязан. Ни капельки.

Вред замолкает, взвешивая слова, которые собирается произнести, испытывая их.

– Я привык говорить, что мой дом Дивенбург, но это неправда. Я вообще не считаю, что дом – это место. Пока я был ребенком, моим домом были мама, сестры и дядя. А сейчас это ты и Веспер.

У Странника дыхание в горле перехватывает. Вред мягко сжимает ему плечо.

– Путешествие по морю меня пугает. Страшно, когда совсем не знаешь, что ждет впереди, но мне все равно. Думаю, что готов столкнуться с чем угодно, пока вы двое со мной.

Странник показывает на побережье. Над разрушенным городом рвутся ввысь и резво направляются в их сторону крылатые очертания. Бродяга тянется за мечом.

– Постой, – просит Вред, прикрывая его руку своей. – Это не наша битва. Здесь есть целая армия, чтобы присмотреть за нами. Помнишь, что сказал Юрен? Если раскроется, что ты рыцарь, дела могут принять дурной оборот.

Странник тяжелее опирается на перила. Убирает руку от эфеса, так же поступает и Вред. И пока враг приближается все быстрее, они остаются всего лишь зрителями.

Вокруг края Первого Круга теснится армада лодок. Разношерстная смесь старых и новых кораблей, от покореженных рыбацких лодок до двигателей, подвешенных на сияющих от энергии кабелях. Все они гудят под водой, образуя странную гармонию.

В царящей вокруг какофонии никто не слышит одинокую муху.

Члены экипажей с мрачным видом регулируют работу двигателей, натягивают канаты, выравнивают курсы – уделяют внимание всему, кроме плавающих в море позади них мертвых тел или армии, разоряющей их прежний дом. У управляющего доками Роже на подобную роскошь нет права, он внимательно следит за уже пройденными водами в ожидании погони. После недолгих наблюдений он стирает испарину со лба, размазывая грязь по рукаву и освобождая дорогу для новой волны пота. Поди тут не вспотей, увидев такое! Его догадка оказалась верной, но это слабое утешение.

– Проблемы? – спрашивает знакомый голос.

Язык Роже едва показывается между сжатых губ, не желая двигаться дальше.

Следует нетерпеливый вздох, тоже знакомый.

– Не тяни, говори уже или давай сюда визор.

– Это Костокрылы, капитан.

– Сколько?

Роже поворачивается и обнаруживает, что не столь высокий, как он сам, военный стоит раздражающе близко.

– Много, тут даже я собьюсь, а уж вам ли не знать, насколько я хорош в счете.